Главная » Крым » Подводная лодка д 1. Подводные лодки типа "декабрист". Погибшая или исчезнувшая

Подводная лодка д 1. Подводные лодки типа "декабрист". Погибшая или исчезнувшая

Историческая справка

По сроку службы нет равной этой лодке в нашем подводном флоте. Разные ветры ласкали её военно-морской флаг, волны Балтийского, Баренцева и Карского морей смыкались над ней. Сегодня ветер истории мчится над палубой славной субмарины. Но все должно иметь свое начало.

26 ноября 1926 года Совет Труда и Обороны СССР утвердил программу военного кораблестроения на 1926-1932 годы, предусматривавшую, помимо строительства надводных кораблей, постройку 12 подводных лодок различных типов.

5 марта 1927 года на Балтийском заводе в Ленинграде закладывается первенец советского подводного кораблестроения — головная подлодка «Декабрист» (с 21 августа 1934 года — Д-1). Одновременно начинается строительство «Народовольца» (с 21 августа 1934 г. Д-2) и «Красногвардейца» (с 21 августа 1934 г. Д-3). Первую заклепку в деталь днища головной лодки Д-1 забил С.М.Киров. 3 ноября 1928 года «Декабрист» сошела со стапелей, а 19 мая 1929 года была спущена на воду подводная лодка «Народоволец». В апреле 1927 года на судостроительном заводе в Николаеве закладывают еще три подводные лодки типа «Д». Эти корабли строились по проекту, разработанному под руководством талантливого конструктора Б. М. Малинина (1889-1949) и составили I серию подводных лодок СССР. Б.Малинин был одним из тех немногих инженеров, кто еще до революции лично участвовал в постройке подводных лодок. На основе этого опыта и крайне скудных теоретических данных Б.Малинин с группой конструкторов приступил к разработке проектных материалов для постройки первых советских подводных кораблей. Всего подводных лодок типа «Декабрист» было построено 6 единиц.

Тактико-технические элементы первых советских подводных лодок оказались на высоком уровне и не уступали иностранным, а по некоторым показателям даже превосходили их. Новые подлодки подвергли очень жестким испытаниям, и

12 октября 1931 года «Народоволец» вошел в состав Военно-Морского Флота. В 1933 году вступил в строй Беломорско - Балтийский канал. Открытие судоходства по этому крупнейшему в нашей стране водному пути (длина 226 км) позволило перевести часть кораблей с Балтийского моря на Северный морской театр. В соответствии с приказом Народного комиссара обороны от 15 апреля все три подводные лодки типа «Д» перевели на Север, где они стали первыми подводными кораблями молодой Северной военной флотилии. 5 августа 1933 года все три лодки были включены в состав этой флотилии.

В 1939 году известный советский летчик В.К.Коккинаки на самолете «Москва» предпринял беспосадочный полет из Москвы через Северную Атлантику в США. Для обеспечения этого перелета командование Северного флота выделило подводные лодки Щ-402, Щ-403, Щ-404 и Д-2. При выполнении этого задания подводники поднимались в высокие широты, используя опыт плавания Д-3 («Красногвардеец»). За освоения северного морского театра большая группа североморцев была награждена орденами. Командир Д-2 Л.М.Райснер был удостоен ордена Ленина. Перед Великой Отечественной войной 22 сентября 1939 года Д-2 вернулась в Ленинград для капитального ремонта и модернизации и в августе 1941 года была включена в состав Балтийского флота. Великую Отечественную войну экипаж лодки встретил на Балтийском заводе. Подводники делили тяготы блокадной зимы 1941-1942 годов с ленинградцами. Подводная лодка под командованием капитана 3 ранга Р. В. Линденберга свой первый боевой поход совершила с 23 сентября по 4 ноября 1942 года и уже на следующие сутки угодила в противолодочную сеть. Дали самый полный ход вперед с одновременным продуванием цистерн главного балласта.

Лодка всплыла, но от сети не избавилась. Две ночи (днем погружались, чтобы противник не обнаружил лодку) аварийная партия при волнении в холодную погоду рубила стальные тросы. Работой руководил капитан-лейтенант С. Н. Богорад (впоследствии командир балтийской Щ-310, Герой Советского Союза). Д-2 прорвалась в Южную Балтику, торпедировала и потопила у острова Борнхольм транспорт «Якубус Фрицен» (4090 брт), а через пять дней атаковала конвой, в состав которого входили два железнодорожных парома, перевозившие солдат вермахта. Один из этих паромов «Дойчланд» (2972 брт) был серьезно поврежден, погибло более 600 солдат и офицеров. Лодку преследовали противолодочные корабли, в течение четырех часов на нее было сброшено 48 глубинных бомб, но Д-2 благополучно вернулась в Ленинград, где ее встречал сам главком ВМФ Николай Герасимович Кузнецов. А всего на боевом счету лодки - 12 торпедных атак, четыре вражеских транспорта. За период войны Д-2 совершила 4 боевых похода (с 23 сентября по 4 ноября 1942 года, 2 – 30 октября 1944 г., с12 декабря 1944 г. по 20 января 1945 г. и с 20 апреля по 18 мая 1945 г.).

После окончания войны Д-2 продолжала нести службу на Балтике. В послевоенный период, в 1953-1954 годах, лодка участвовала в испытаниях систем микроклимата. Речь идет об уникальном эксперименте, поставленном в связи с созданием первой советской атомной подводной лодки проекта 627. Атомная энергетическая установка позволяла существенно увеличить продолжительность автономного подводного плавания. Но при этом возникла проблема обеспечения обитаемости корабля — создания на нем условий для сохранения здоровья и работоспособности личного состава.

В июне 1956 года подлодку вывели из боевого состава флота, разоружили и переформировали в учебно-тренировочную станцию по борьбе за живучесть (УТС-6). В новом качестве Д-2 успешно использовалась до 1987 года, обеспечивая отработку подводниками способов борьбы с огнем и водой, а также приемов выхода из затонувшей подводной лодки.

1989 году правительство СССР приняло специальное постановление о создании мемориального комплекса, посвященного героям-подводникам Великой Отечественной войны, ученым, конструкторам и судостроителям. Такой мемориальный комплекс был разработан на базе подводной лодки Д-2. Техническую документацию для проведения восстановительных работ разработало Центральное конструкторское бюро морской техники ФГУП «ЦКБ МТ «Рубин» (Е.В.Бутузов, В.П.Семенов, К.З.Саравайский), а основной объем реставрационно-восстановительных работ выполнил Балтийский судостроительный завод. Научная разработка проекта экспозиции и ее архитектурно-художественное решение были выполнены сотрудниками Центрального военно-морского музея.

В отличие от подобных мемориальных лодок Тихоокеанского и Северного флотов решено было восстановить в отсеках оборудование, приборы и механизмы (часть из них действующие), какими они были в период боевого использования подводной лодки. Исключением стали аккумуляторные ямы, из которых были выгружены аккумуляторы, а сами ямы использованы для размещения экспозиции.

Среди музейных кораблей России и других стран подводная лодка Д-2 «Народоволец» занимает особое место. Это отмечают многочисленные посетители и иностранные специалисты. Уникальность подлодки в том, что в период строительства ее на Балтийском заводе (1927-1931 гг.) не было электросварки, и потому сейчас можно увидеть клепаный прочный корпус. Фактически все узлы и агрегаты (включая дизель германской фирмы MAN) воссозданы, что позволяет прочувствовать, в каких условиях жили и несли боевую службу советские подводники. Больше всего, конечно, посетителей поражает жуткая, как им кажется, теснота и неприспособленность отсеков лодки для жизни.

2 сентября 1994 года на подводной лодке Д-2 («Народоволец») вновь торжественно был поднят Военно-морской флаг и открыта музейная экспозиция. В торжествах по этому поводу приняли участие В.В.Путин, адмирал И.В.Касатонов, вице-адмирал В.В.Гришанов, контр-адмирал Л.Д.Чернавин, начальник Центрального военно-морского музея капитан 1 ранга Е.Н.Корчагин и другие. Мемориальный комплекс стал замечательным памятником истории отечественного флота и подводного кораблестроения, жизнь одной из первых отечественных подводных лодок продолжилась. В музейных залах комплекса проводятся научные конференции, выставки и встречи ветеранов-подводников.

Филиал ЦВММ па подводной лодке Д-2 «Народоволец» не только носитель флотской боевой истории - он является и культурным центром. Например, в береговом здании мемориального комплекса, где расположен пост управления и инженерного обеспечения, есть конференц-зал. Там постоянно проводятся различные мероприятия.

Сегодня эта работа велась в соответствии с программами подготовки к празднования 100-летия подводных сил России, 75-летия подводной лодки Д-2 «Народоволец» и 300-летия Центрального военно-морского музея (2009 год).

В этом уникальном корабельном музее работают люди, влюбленные в историю славного отечественного подводного флота: капитан 1 ранга запаса старший научный сотрудник Л. А. Нестеров, капитан 1 ранга в отставке младший научный сотрудник Б. А. Архипов, капитан 1 ранга в отставке Р. В. Рыжиков, капитан 3 ранга запаса инженер А. Г. Ласков, которые в свое время служили на дизельных и атомных подводных лодках Северного, Тихоокеанского и Балтийского флотов.

Добрых слов заслуживают сотрудники Т. В. Носова, Н. Г. Фролова, М. В. Корнилова, которые принимают активное участие в организации экскурсий, содержании музея в отличном состоянии.

ОСНОВНЫЕ ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ Д-2 («НАРОДОВОЛЕЦ»)

Водоизмещение, т: надводное — 940, подводное— 1360.
Длина, м — 76,6.
Ширина наибольшая, м — 6,4.
Осадка, м — 3,6.
Скорость, узлов: надводная — 14,6, подводная — 9,5.
Автономность, суток — 40.
Предельная глубина погружения, м — 90.
Экипаж;, человек — 53.
Вооружение:
- торпедное — 8-533-мм торпедных аппаратов, 14 торпед,
- артиллерийское — 1-102-мм и 1—45-мм орудие.

КОМАНДИРЫ ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ «НАРОДОВОЛЕЦ» - Д-2

Воробьев Владимир Семенович — 1928-1931
Назаров Михаил Кузьмич — 1931-1932
Рейснер Лев Михайлович — 1932-1937
Датченко Гавриил Григорьевич — 1937-1938
Жуков Аркадий Алексеевич — 1938-1939
Зайдулитт Измаил Магигулович — 1939-1940
Линденберг Роман Владимирович — 1940-1945
Александров Валентин Петрович — 1945-1947
Коваленко Георгий Данилович — 1947-1948
Егоров Сергей Григорьевич — 1948-1949
Андашев Виктор Петрович — с 1949
Хомич Иван Маркович — 1951-1955
Ананьев Всеволод Иванович — 1955
Крылов Юрий Александрович — 1955-1956

5 марта 1927 года - состоялась закладка первого корабля советской постройки - подводной лодки I серии типа "Декабрист" . Вскоре было заложено еще пять лодок этой серии. Это событие означало возрождение отечественной школы подводного кораблестроения. Шесть новых подводных лодок сыграли важную роль в подготовке кадров подводников, а также внесли свой вклад в достижение победы в Великой Отечественной войне. По-разному сложились судьбы этих кораблей. Головная лодка серии "Декабрист" погибла в 1940 году в тихий солнечный день на учебном полигоне в Мотовском заливе (Баренцево море). О боевом пути этого корабля и обстоятельствах его гибели

1927 год ознаменовал важный переходный этап в истории нашей страны и ее флота. В условиях тяжелейшей разрухи после Первой мировой и Гражданской войн успешно завершилось возрождение кораблей царского флота, которые было целесообразно, экономически выгодно и практически возможно ввести в строй. Интересы развития страны требовали создания сильного военно-морского флота, а значит и строительства новых современных кораблей различных классов. По целому ряду политических, экономических и технических причин решили начать с подводных лодок. В первой шестилетней программе военного судостроения на 1926/1927-1931/1932 годы строительство 12 подводных лодок было поставлено на первую позицию, поскольку считалось, что на ближайшую перспективу подводный флот станет основной ударной силой ВМФ.

Были предложения купить один корабль у западных стран и, взяв его за образец, усовершенствовать конструкцию, а затем приступить к серийному производству. Начальник морских Сил РККА Р. А. Муклевич решительно выступал против этого. "Нам продадут лодку вчерашнего дня, - доказывал он, - а главное, наши проектировщики уже добились значительных успехов в разработке двухкорпусной лодки, разделенной на семь отсеков, с большой дальностью плавания, мощным торпедным вооружением".

Однако советское кораблестроение только начинало возрождаться после длительного периода войн и разрухи. Ощущалась острая нехватка специалистов всех профилей, особенно инженеров-конструкторов. В 1919 году от сыпного тифа умер основоположник русской школы подводного кораблестроения профессор И. Г. Бубнов. Некоторые из его сподвижников (М. Н. Беклемишев, Н. Н. Кутейников, М. П. Налетов и др.) по разным причинам отошли от подводных дел. Другие, например С. К. Джевецкий, проживали за границей и практически утратили связь с Россией.

В ноябре 1926 года было создано специальное конструкторское бюро по проектированию подводных лодок (Техбюро № 4) во главе с талантливым инженером Б. М. Малининым. Позднее он писал в своей автобиографии: "Приходилось одновременно решать три задачи, тесно связанные друг с другом: вести разработку и постройку лодок, тип которых у нас был до того времени неизвестен; создавать и немедленно практически использовать теорию подводных лодок, которой у нас в Союзе также не было; воспитывать в процессе проектирования кадры конструкторов-подводников". Любопытно, что Б. М. Малинин имел тогда в подчинении всего... 6 человек.

Реально оценив свои возможности, советские специалисты пришли к выводу о том, что, опираясь только на собственные знания и опыт, быстро преодолеть технические трудности, а также ликвидировать отставание в области подводного кораблестроения будет чрезвычайно сложно. Поэтому параллельно с созданием советской школы самое серьезное внимание уделялось тщательному изучению и внедрению зарубежного опыта проектирования и постройки подводных лодок.

Тактическое задание для торпедой подводной лодки типа "Д" было разработано еще в 1923 году. Руководствуясь им, коллектив Техбюро создал проект подводной лодки водоизмещением 930/1278 тонн. Вооружение ее состояло из 8 торпедных аппаратов и 14 торпед калибра 533 мм, одного 102-мм орудия и одного 45-мм зенитного полуавтомата. Двухвальная силовая установка суммарной мощностью 2200/1050 л. с. обеспечивала скорость 15,3/8,7 узла. Дальность плавания при экономической скорости хода была 8950 /150 миль. Впервые в мире в лодках I серии предусматривался комплекс аварийно-спасательных средств. Этот проект 19 сентября 1926 года был одобрен начальником Морских сил СССР Р. А. Муклевичем, а 17 февраля 1927 года утвержден РВС СССР.

Солнечным утром 5 марта 1927 года на судостроительный завод № 189 в Ленинграде прибыли С. М. Киров и Р. А. Муклевич. Сегодня день рождения наших подводных сил, сказал на митинге наморси. Благодаря успехам нашей индустрии мы закладываем три первые советские подводные лодки. Он прикрепил к крыше цистерны быстрого погружения серебряную пластинку с выгравированным именем корабля: "Декабрист". На двух других пластинках были начертаны названия "Народоволец" и "Красногвардеец". Еще три лодки этой же серии "Революционер", "Спартаковец" и "Якобинец" были заложены 14 апреля 1927 года на Николаевском государственном заводе № 198.

При строительстве этих подводных лодок не раз возникали, казалось бы, непреодолимые препятствия, связанные с отсутствием необходимого опыта. Ошибки проектирования, ряд объективных и субъективных причин приводили к необходимости вносить изменения в проект, переделывать уже смонтированные узлы, что увеличивало сроки испытаний и доводки кораблей. В результате этого подводные лодки типа "Декабрист" строились и вводились в строй 3-4 года. К сожалению, это не избавило корабли от ряда существенных недостатков. Самым опасным из них было слишком быстрое заполнение цистерн главного балласта, вследствие чего существовала постоянная угроза "проваливания" ниже допустимой глубины.

В октябре 1930 года в Финском заливе проводилось испытательное погружение подводной лодки с целью проверки прочности и плотности (водонепроницаемости) корпуса, а также работы механизмов и устройств на предельной глубине погружения (90 метров). Когда подводная лодка подходила к заданной глубине, неожиданно раздался сильный удар в нижней части корпуса, после чего подводная лодка потеряла плавучесть и легла на грунт на глубине 103 метра. Оказалось, что самопроизвольно заполнилась цистерна быстрого погружения. При осмотре в ДОКе выяснилось, что забортное давление отжало тарелку кингстона ЦБП от седла, и забортная вода под большим давлением хлынула в цистерну, что сопровождалось сильным гидравлическим ударом. Стало понятно, что данная конструкция непригодна для подводной лодки с большой глубиной погружения. В результате пришлось создавать КН нового типа, тарелки которых открывались наружу и в закрытом положении и прижимались к комингсу давлением забортной воды. 12 ноября 1930 года Д-1 окончила испытания.

8 ноября 1930 года вошла в состав Морских Сил Балтийского моря и была зачислена в 3-й дивизион подводных лодок МСБМ. 16 декабря 1930 года вступила в строй по приказу РВС. Осенью 1932 года подверглась специальным научно-исследовательским испытаниям для точного выявления ее тактико-технических элементов. 28 декабря 1932 года подводная лодка перечислена в состав 2-го дивизиона БрПЛ МСБМ, присвоен №-21. В апреле 1933 года вышел приказ о переводе отряда надводных кораблей и трех подводных лодок типа "Декабрист" из Кронштадта в Мурманск для усиления морских сил советского Заполярья. С 18 мая по 5 августа 1933 года осуществила переход из Ленинграда в Мурманск по Беломоро - Балтийскому каналу в составе ЭОН-1 (совместно с подводной лодкой Д-2 и другими надводными кораблями). На Севере из этих лодок был сформирован Отдельный дивизион, положивший начало подводным силам СФ. 5 августа 1933 года лодка вошла в состав ОДнПЛ Северной военной флотилии. 21 августа 1934 года получила литерно - цифровое обозначение Д-1.

Советское подводное кораблестроение приобретало опыт и набирало темпы. В середине ноября 1930 года подводная лодка "Декабрист" вошла в состав Морских сил Балтийского моря, а к 1932 году в ВМФ находилось уже 6 таких кораблей. За 13 лет с 1928 по 22 июня 1941 года численность лодок, находящихся в строю, возросла в 14 раз, и составила 212 единиц.

В 1934 году совместно с Д-2 совершили первый поход к Новой Земле, но в Баренцевом море подводные лодки настиг шторм и они вынуждены были вернуться в Кольский залив. В 1935 году в тяжелых метеорологических условиях совершила переход к Новой Земле и посетила губу Белушья, вернувшись из похода участвовала в тактических учениях. За год имела 86 ходовых дней. 14 августа – 2 сентября 1936 года совершила арктический поход совместно с Д-2 по маршруту: Архангельск – Маточкин Шар - Карское море - Русская Гавань - Полярное. 18 августа обе подводные лодки дошли до Карского моря, но, встретив ледяные поля, были вынуждены возвратиться. Вернувшись в Баренцево море, следуя вдоль западных берегов Новой земли, 21 августа вошли в Русскую гавань. Выходить из гавани пришлось, преодолевая арктические льды. Пройдя за поход 3 094 мили, подводные лодки возвратились в ВМБ Полярный. С 23 сентября 1936 года по 8 ноября 1937 года прошла капитальный ремонт на Балтийском судостроительном заводе №-189 в Ленинграде.

11 мая 1937 года Д-1 вошла в состав Северного флота, 4 февраля 1938 года зачислена в состав 1-го дивизиона БПЛ СФ. С 21 сентября по 5 ноября 1938 года совершила 44 -суточный поход по маршруту: мыс Цып - Наволок - остров Варде - мыс Нордкап-остров Медвежий - остров Надежды - остров Междушарский - остров Колгуев - мыс Канин Нос-мыс святой Нос - остров Кильдин - Кольский залив. Д-1 прошла 4841 милю в надводном положении, 1 001 милю в подводном положении. В общей сложности подводная лодка находилась под водой 11 суток. 31 октября совершила 24 - часовой переход в подводном положении без регенерации воздуха. В 1938 году Д-1 провела в море 120 суток, пройдя более 10 000 миль, из них 1200 - под водой, что явилось рекордным достижением для того времени.

С 15 апреля по 5 сентября 1939 года прошла текущий ремонт. 30 ноября – 10 декабря 1939 года с началом советско-финляндской войны в течение 11 суток непрерывно находилась в часовой готовности, которую позже заменили на четырехчасовую, а с 10 февраля – на часовую. С 17 по 29 февраля 1940 года совершила второй Боевой поход в район Варде. Прибыв на позицию 18 февраля, Д-1 находилась там по 27 февраля включительно. В течение этого времени погодные условия на позиции были весьма суровыми: ветер – норд - вест силой 6 баллов, временами до 10-11 баллов, волна - 7-8 баллов. С 10-метровой глубины, как отметил командир, подводную лодку просто выбрасывало на поверхность. Всплыв 20 февраля, капитан-лейтенант Ф.М. Ельтищев обнаружил в норвежских территориальных водах в двух милях от берега транспорт, шедший курсом 300 градусов. Определить его национальную принадлежность не удалось. 23 и 26 февраля произошла небольшая поломка: вышла из строя муфта Федорицкого - сломалась крестовина. Силами личного состава муфту удалось починить. Подводная лодка оставила позицию 28 февраля, направившись в базу. По мнению командира подводной лодки, основанная задача (разведка побережья Норвегии) была выполнена лишь частично, так как из-за сильного шторма подводная лодка была вынуждена держаться в 10-15 милях от берега. За время Боевой службы подводная лодка прошла 1 339 миль в надводном и 37 миль в подводном положениях.

С 3 по 13 марта 1940 года Д-1 меняла аккумуляторную батарею. С 27 марта по 7 апреля 1940 года подводная лодка снова несла дозорную службу в районе Нордкап - Варде. 12 июня 1940 года при нахождении в море произошло несанкционированное заполнение цистерны быстрого погружения, аварию удалось предотвратить своевременным продутием цистерны от системы ВВД. В начале августа 1940 года вышла на зачетную торпедную атаку по задаче №-13 (атака корабля, идущего переменными курсами). Эта задача выполняется только лодками первой линии, поэтому капитан-лейтенант Ф.М.Ельтищев оказался совершенно не подготовленным для ее выполнения. Выпуск торпед был отставлен, подводная лодка вынуждена была возвратиться в базу.

С 22 августа по 10 октября 1940 года Д-1 проходила текущий ремонт на плавбазе «Красный Горн». 22 октября 1940 года провела опробование механизмов, пробное погружение и вывеску. 25 октября 1940 года приказом Командующего СФ контр-адмирала А.Г.Головко №-0432 от 25 октября Д-1 была объявлена вступившей в кампанию. 6 ноября 1940 года перешла на рейд Мурманска для участия в праздновании очередной годовщины Октябрьской революции.

Ельтищев Фёдор Максимович (21 апреля 1912 – 13 ноября 1940) Капитан-лейтенант. Образование: Военно-морское училище им. Фрунзе (1934), Курсы командного состава Учебного отряда Подводного Плавания им. Кирова (1938). Карьера: штурман ПЛ «Декабрист» (1935 – 1936), штурман ПЛ «Народоволец» (1936), помощник командира ПЛ «Щ-402» (1938), командир «Щ-403» (1938 – 29 октября 1939), командир ПЛ «Д-1» (29 октября 1939 – 13 ноября 1940). Участник советско-финляндской войны. Погиб при катастрофе «Д-1». Награжден орденом Красного Знамени (1940).

13 ноября 1940 года в 08.58 подводная лодка Д-1 под командованием капитан-лейтенанта Ф.М.Ельтищева вышла из главной базы и направилась в Мотовский залив в полигон №-6. Согласно приказа командира Бригады подводных лодок, в полигоне командир Д-1 с 13.00 до 15.00 должен был проверить и отработать таблицы подныривания. Весь переход от Полярного до полигона наблюдалась постами СНиС. В 13.17 пост №-113 (на мысе Выев - Наволок) донес, что Д-1 погрузилась по ограждение рубки по пеленгу 330 градусов на дистанции 60 кабельтов. В 13.30 этот же пост наблюдал, что Д-1 погрузилась под перископ по пеленгу 335 градусов дистанции 70 кабельтов тем же курсом. В 13.45 пост №-111 (на мысе Шарапова) видел Д-1 под перископом по пеленгу 160 градусов на дистанции 17 кабельтов. С этого момента подводная лодка постами больше не наблюдалась. Сигнал о погружении с подводной лодки был получен в 13.30. В 14.00 комбриг на «Умбе» вышел из Полярного и в 19.00 прибыл в Эйна-губу, где Д-1 не обнаружил. О месте нахождения Д-1 командир бригады запросил своего начальника штаба в Полярном, получив ответ, что от Д-1 сведений нет с 13.30, то есть после подачи сигнала о погружении. Не имея донесений до 18.00, начальник штаба по радио запросил Д-1 показать свое место. Одновременно с этим оперативный дежурный штаба СФ запросил все посты СНиС относительно Д-1. Но, ни какие запросы подводная лодка не отвечала. После того, как в 18.40 Д-1 не ответила на вызов РТС в Полярном, радиограмма для нее повторялась несколько раз до 22.22. В 23.15 начальник штаба флота экстренно по радио приказал Д-1 показать свое место и дал указание всем кораблям в море (там находились К-1, К-2 и М-171) и постам СНиС постоянно вызывать подводную лодку. Для прослушивания к полигону №-6 командующий флотом выслал К-2. В 23.40 «Умба» с комбригом на борту вышла из Эйна-губы и направилась в полигон №-6. Средства ЭПРОН флота были приведены в немедленную готовность. В 01.20 14 ноября для обследования полигона и побережья Мотовского залива были высланы два катера типа МО-4. В 01.44 туда же со спасательными средствами направили СКР «Туман». В 02.22 в Мотовский залив для выяснения обстановки вышел ЭМ «Стремительный» с командующим СФ на борту. Через два часа на поиски Д-1 отправилась Щ-402, а еще через три часа – Д-3. Всю ночь с 13 на 14 ноября в Мотовском заливе велись интенсивные поиски в которых участвовали «Стремительный», «Туман», «Умба», катера – охотники и К-1. В ходе поисковых мероприятий производилось прослушивание моря шумопеленгатором с К-1 и освещение водной поверхности прожекторами. В 10.30 с целью обследования Мотовского залива и его побережья вылетели два самолета МБР-2. С рассветом осмотр залива надводными кораблями был продолжен. Около 10.00 в районе м. Шарапов корабли обнаружили четыре масляных пятна и различные обломки, которые впоследствии идентифицировали как принадлежавшие Д-1. В пределах полигона было собрано 18 вещественных доказательств, от соляра до деревянных деталей, которые по единодушному мнению специалистов являлись клиньями обрешетки 4-й группы аккумуляторных батарей, спасательный круг, мелкие деревянные обломки и изоляционная пробка. Но самой большой неожиданностью стала находка в южной части залива (в полутора милях от острова Большой Арский) - в ночь на 18 ноября один из тральщиков сначала оборвал свой придонный трос (используемый при поиске), а затем корабельный металлоискатель показал наличие на грунте большого металлического объекта. Глубина в этом месте составляла 190 - 216 метров.

На Северный флот приехала комиссия под руководством второго заместителя наркома ВМФ (по судостроению) адмирала Л.Галлера. По итогам ее работы был сделан вывод: «Декабрист» погиб вследствие разрушения прочного корпуса после погружения ниже предельной глубины. Это могло произойти либо из-за заклинки лодочных горизонтальных рулей, либо из-за ошибки экипажа. Но действительную причину катастрофы можно было установить только при подъеме подводной лодки или ее внешнем осмотре. Более того, комиссия признала уровень боевой готовности сил Северного флота низким. Все североморские корабли поставили на прикол, и они приступили к боевой подготовке с нуля, то есть стоя на якоре и на швартовых. Однако командующий Северным флотом контр-адмирал А.Головко не согласился с обвинениями в адрес экипажа Д-1. Уже в апреле 1941-го года, после окончания зимних штормов, на Северном флоте начались подготовительные работы к подъему затонувшей подлодки. И первым здесь должно было стать проведение учения для аварийно-спасательного отряда СФ. Скорее всего, подготовка шла именно к подъему «Декабриста».

Уже сам факт подготовки учения для североморских спасателей говорит о том, что контр-адмирал Головко знал глубины в районе гибели подлодки и их доступность для длительной работы водолазов в условиях ледяной апрельской воды Баренцева моря. В те годы это означало, что глубина в месте катастрофы не превышает ста метров. То есть командующий СФ считал, что ЧП произошло или близ острова Большой Арский, или у мыса Выев-Наволок, но никак не на больших глубинах в северной части Мотовского залива.

К сожалению, спасательная операция закончилась неудачно. Один из судоподъемных понтонов разорвал оплетку и выскочил на поверхность. Подводная лодка Щ-404, исполнявшая роль «затонувшей подлодки», после мгновенного падения на грунт Кольского залива также быстро «вылетела» на поверхность.

Было выдвинуто три возможные версии гибели подводной лодки: столкновение, подрыв на мине и провал на запредельную глубину вследствие ошибки личного состава. Версия о гибели от торпедирования немецкой подводной лодкой с одной из баз Западной Лицы и подрыв на немецком минном заграждении не рассматривались. Две первые в ходе расследования отпали, поскольку не подтверждались фактами. Нарком ВМФ Н.Г.Кузнецов в своем докладе Правительству указал, что наиболее вероятной причиной гибели Д-1 могла стать внезапная потеря плавучести, произошедшая вследствие нарушения герметичности цистерны быстрого погружения. Запоздалое принятие мер к удержанию подводной лодки от падения, которое Нарком объяснил растерянностью личного состава и отсутствием командира БЧ-5, вполне могло привести к тому, что «подводная лодка, проскочив предельную глубину прочности корпуса, потеряла герметичность и ударилась с большой силой о грунт, что сопровождалось затем большим внутренним взрывом». Командование ВМФ в определенной степени склонялось к одной версии – провалу подводной лодки на глубину, превысившую предельную, из-за чего подводную лодку просто раздавило давлением воды. Высказывались и другие причины, но все они были отвергнуты как недостаточно доказательные.

Подводная лодка Д-1 погибла при невыясненных обстоятельствах на глубине более 200 метров. Весь экипаж (55 человек) погиб. 31 декабря 1940 года Д-1 исключена из состава Северного флота.

Вопрос о катастрофе до сих пор остается открытым, прояснить его может лишь подводное изучение обломков Д-1. В 1990 году Командующий Краснознаменного Северного флота адмирал Ф.Громов решил произвести поисковые работы в районе гибели Д-1. Для выполнения работ было специально выделено поисково-спасательное судно Северного флота – «Георгий Титов», вернувшееся после глубоководного обследования района гибели атомной подводной лодки К-278. К 1 апреля 1990 года были планированы силы и средства, которые должны участвовать в операции, определен порядок их действий и использование специальных технических средств, произведены временные расчеты каждого этапа работы, разработана система организации связи и мер безопасности при проведении работ. Начало работ было предварительно назначено на июнь 1990 года. Но прошли все назначенные сроки, и неожиданно последовали ссылки официальных представителей поисково-спасательной службы Северного флота на то, что «… флотские специалисты никогда еще не искали и не обследовали подводные лодки, погибшие в 30-40-е годы», а также на «… сложный донный рельеф, разломы, подводные скалы. Гидроакустика может быть неэффективной» Информация о проведении поисковых работ исчезла со страниц советской печати.

В июле 2000 года командующий Северного флота адмирал В.Попов начал подготовительные работы по осмотру предполагаемого района гибели «Декабриста». Срок проведения поисковой операции был намечен на сентябрь 2000 года. Но катастрофа атомной подводной лодки К-141 перечеркнула все планы и остановила проведение поиска.

В январе 2003 года командующий Северным флотом адмирал Г.Сучков, согласовав свои действия с Главнокомандующим Военно-Морским Флотом России, провел предварительный осмотр предполагаемого района исчезновения Д-1 в Мотовском заливе. Однако осмотр района с использованием только корабельной гидроакустики не дал положительных результатов. 1 октября 1996 года, во время проведения специального учения дежурных сил поисково-спасательного отряда СФ был обнаружен подводный объект длиной свыше 70 метров в 200 метрах от предполагаемой точки гибели Д-1. Объект был обнаружен станцией миноискания тральщика БТ-226, но поскольку на тот момент на флоте отсутствовала телевизионная аппаратура, то окончательно объект не был классифицирован.

Использованы материалы:

Додонов В. А. Подводная лодка "Декабрист"
Бойко В.Н. Забытые подводные лодки ВМФ
Ковалев С.А. Забытый "Декабрист". Независимое военное обозрение №19 2006 г.

Подводные лодки класса «Декабрист » были первенцами советского подводного кораблестроения . Их конструкция оказалась весьма совершенной для своего времени, и по основным тактико-техническим данным они не уступали зарубежным образцам.

«Красногвардеец » - так назывался один из первенцев советского подводного флота , закладка которого вместе с двумя однотипными подводными лодками «Декабрист » и «Народоволец » состоялась 5 марта 1927 года в Ленинграде согласно утвержденной программе военного судостроения руководством морского ведомства. Спуск корабля с бортовым номером "Д-3" на воду со стапелей верфи был произведен 12 июля 1929 года, а уже 14 ноября 1931 года присоединился к другим субмаринам в строю.

Субмарины класса «Декабрист » предназначались для действий на открытых морских театрах, им отводилась активная роль ударных сил флота. Это нашло отражение в конструктивных особенностях подводного корабля.

Советские подводные лодки были двухкорпусными, с клепаным корпусом. Одна плоская и пять сферических переборок разделяли прочный корпус на семь отсеков, причем прочность переборок рассчитывалась на максимальную глубину погружения до 90 м. Отсеки сообщались между собой круглыми лазами с быстро закрывающимися люками специальными приводами. Входные люки имели двойной запор и выступающий внутрь отсека удлиненный . Когда возникали аварийные ситуации, и дизельная подводная лодка затоплялась водой, такая шахта позволяла создавать воздушную подушку, облегчавшую выход экипажа через люк.

Впервые в советском подводном кораблестроении была применена централизованная система погружения и управления дизельной подводной лодкой . Клапаны вентиляции цистерн с пневматическими приводами, управление рулями и приборы сосредоточивались в центральном посту. Нововведением являлась установка в средней части легкого корпуса цистерн быстрого погружения. Междубортное пространство разделялось на шесть цистерн главного балласта, кингстоны которых располагались в нижней части легкого корпуса по диаметральной плоскости.

Более полутора лет советская подводная лодка «Красногвардеец » находилась на Балтике, отрабатывая задачи боевой подготовки, а с образованием Северной военной флотилии под командованием К. Н. Грибоедова в период с 26 июля по 21 сентября 1933 года по Беломорско-Балтийскому каналу совершила переход из порта Кронштадт в порт Мурманск.

Дизельная подводная лодка «Д-3» навсегда вошла в историю советского подводного флота. Отправленная командованием в феврале 1938 года к острову Ян-Майен для обеспечения связью кораблей экспедиции по снятию с льдины папанинцев, подводная лодка «Д-3» под командованием старшего лейтенанта В. Н. Котельникова первой из подводных лодок в течение тридцати минут осуществила плавание подо льдом.

В первый же день второй мировой войны «Д-3» под командованием капитан-лейтенанта Ф. В. Константинова вышла в Баренцево море для проведения боевых действий на вражеских коммуникациях между мысами Нордкап и Нордкин. В четвертом походе она открыла боевой счет, потопив 26 сентября 1941 года у Тана-фьорда неприятельский транспорт. Утром следующего дня торпедными атаками дизельной подводной лодки «Д-3» был отправлен на дно противника, а три дня спустя - еще один транспорт. Последняя победа в этом походе была одержана советской подводной лодкой 11 октября около Конгсфьорда, где было потоплено вражеское транспортное судно водоизмещением около 5000 тонн.

Боевой счет советской подводной лодки «Д-3» рос с каждым походом. Выйдя 22 ноября 1941 года в пятый боевой поход, где за восемь дней уничтожила еще три неприятельских транспорта. За отличное выполнение боевых заданий по нарушению судоходства противника и проявленные при этом мужество и героизм экипаж подлодки «Д-3» был награжден орденом Красного Знамени, а подводный корабль был удостоен гвардейского звания. Это был первый боевой корабль в составе ВМФ СССР, удостоенный таких высоких отличий.

13 ноября 1940 года на виду сразу двух береговых постов исчезла подводная лодка Д-1 («Декабрист») под командованием капитан-лейтенанта Федора Ельтищева. ПЛ Д-1 (до 21 августа 1934 года – «Декабрист») была головной в 1-й серии советского подводного кораблестроения. В 1933 году по Беломорско-Балтийскому каналу в составе экспедиции ЭОН-1 она перешла в Мурманск, чтобы стать здесь первой подводной лодкой возрождающегося Северного флота.

ПРИЧИНЫ НЕИЗВЕСТНЫ

В тот роковой для себя день Д-1 заняла назначенный полигон № 6 в Мотовском заливе для проведения подготовительного упражнения по задаче № 2 «Курса боевой подготовки ПЛ». Экипаж произвел дифферентовку подлодки и в 13.30 она погрузилась на перископную глубину в семи милях от мыса Выев-Наволок. С берега ее погружение на курсе 270 градусов контролировали береговые наблюдатели. Вскоре белый след от перископа исчез между гребнями невысоких волн. «Декабрист» ушел на заданную глубину.

Через 15 минут после начала движения Д-1 наблюдатели на мысе Шарапов (юго-восточная часть полуострова Рыбачий) в полутора милях от берега неожиданно обнаружили движение перископа подлодки, идущей к центру Мотовского залива (курсом на юго-запад). Как подводный «Декабрист», следуя курсом строго на запад, быстро «перелетел» в северную часть залива, и зачем Ельтищев вновь всплыл на перископную глубину? Эти вопросы до настоящего времени остались без ответа.

Упражнение в полигоне № 6 было выполнено успешно. Однако вечером, когда в назначенное время (18.40) Д-1 не вышла на связь и в базу не вернулась, корабли Северного флота экстренно вышли на поиски исчезнувшей подлодки.

Всю ночь Мотовский залив прослушивался шумопеленгаторными станциями подводных крейсеров и «малых охотников», освещался корабельными прожекторами. С первыми проблесками рассвета у мыса Шарапов было обнаружено большое масляное пятно, спасательный круг, мелкие деревянные обломки и куски изоляционной пробки. Так появилось первое, позже принятое за официальную версию, мнение, что подлодка затонула на большой глубине в северной части залива.

Последующие недели поисков в различных районах злополучного полигона дали такие результаты: найдены три больших пятна жидкости (похожей на соляр), часть спасательного круга, обломок соснового бруса с буквой «П» (окрашенный антикислотной краской), в котором сидело несколько свинцовых осколков, клин из обрешетки IV аккумуляторной группы подводной лодки. Здесь же было поднято еще несколько предметов, способных принадлежать подводной лодке «Декабрист».

Но самой большой неожиданностью для североморцев стала находка в южной части залива (в полутора милях от острова Большой Арский). Здесь в ночь на 18 ноября один из тральщиков сначала оборвал свой придонный трос (используемый при поиске), а затем корабельный металлоискатель показал наличие на грунте большого металлического объекта (69 градусов 29.1 северной широты, 32 градуса 54.7 восточной долготы).

В эту же ночь еще один столь же большой металлический объект был обнаружен в двух милях от мыса Выев-Наволок (69 градусов 29.0 северной широты, 33 градуса 03.8 восточной долготы). И все же вечером 26 ноября 1940 года поиски пропавшей подлодки прекратили.

На Север приехала комиссия под руководством второго заместителя наркома ВМФ (по судостроению) адмирала Льва Галлера. По итогам ее работы был сделан вывод: «Декабрист» погиб вследствие разрушения прочного корпуса после погружения ниже предельной глубины. Это могло произойти либо из-за заклинки лодочных горизонтальных рулей, либо из-за ошибки экипажа. Но действительную причину катастрофы можно было установить только при подъеме ПЛ или ее внешнем осмотре.

Более того, комиссия признала уровень боевой готовности сил Северного флота низким. Все североморские корабли поставили на прикол, и они приступили к боевой подготовке с нуля, то есть стоя на якоре и на швартовых. Однако командующий Северным флотом контр-адмирал Арсений Головко не согласился с обвинениями в адрес экипажа Д-1. Уже в апреле 1941-го, после окончания зимних штормов, на Северном флоте начались подготовительные работы к подъему затонувшей подлодки. И первым здесь должно было стать проведение учения для аварийно-спасательного отряда СФ. Скорее всего, подготовка шла именно к подъему «Декабриста».

Перед войной на Северном флоте погибли только две подводные лодки. Щ-424 – затонула 20 октября 1939 года на глубине 250 м у мыса Летинский. Через год ее участь разделила Д-1.

А вскоре началась Великая Отечественная война, и об исчезнувшей подлодке забыли. Но и после 1945 года об исчезновении североморского «первенца» старались не вспоминать даже маститые историки, а североморские ветераны в своих мемуарах уделяли давней катастрофе не более одной строки.

НЕТ ИНТЕРЕСА?

На Северном флоте вновь заговорили о «Декабристе» только в 1984 году, когда в Заполярье пришло новое спасательное судно «Георгий Титов», имевшее на вооружении обитаемые глубоководные аппараты и телевизионные буксируемые искатели. Но лишь в 1990 году тогдашний командующий СФ адмирал Феликс Громов решил провести подводный поиск в районе гибели Д-1. Инициатором этой операции стала флотская газета «На страже Заполярья», которая опубликовала статью «Тайна затонувшей подлодки».

Для выполнения работ был назначен спасатель «Георгий Титов» (командир капитан 3 ранга Дульфат Ханкаев), только что вернувшийся после глубоководного обследования затонувшего подводного атомохода «Комсомолец». Через три месяца начальник поисково-спасательной службы СФ капитан 1 ранга Захаров рассказал корреспонденту флотской газеты о том, что составлен план проведения операции, назначены силы и средства, определен порядок их действий и произведены временные расчеты каждого этапа, разработана система организации связи и мер безопасности. Начало было назначено на июнь 1990 года.

Но прошел июнь, за ним – июль. Неожиданно последовали совершенно необъяснимые ссылки ПСС СФ на то, что «┘ флотские специалисты никогда еще не искали и не обследовали подводные лодки, погибшие в 30–40-е годы», а также на «┘ сложный донный рельеф, разломы, подводные скалы. Здесь корабельная гидроакустика будет не эффективна». И ┘информация о проведении поиска Д-1 исчезла.

К исчезнувшей недалеко от своей главной базы подлодке Северный флот вновь вернулся еще через десять лет. В июле 2000 года по инициативе Вологодского морского собрания, которое возглавляет капитан 1 ранга Александр Штурманов (в недавнем прошлом офицер-подводник), и командира Видяевского соединения подводных атомоходов – контр-адмирала Михаила Кузнецова, командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов начал подготовительные работы по осмотру предполагаемого района гибели «Декабриста». Срок проведения поисков был назначен на сентябрь 2000-го. Но катастрофа «Курска» перечеркнула все планы и остановила проведение поиска.

Очередную попытку в январе 2003 года сделал уже новый командующий Северным флотом адмирал Геннадий Сучков. Был проведен предварительный осмотр предполагаемого района исчезновения Д-1 в Мотовском заливе. Однако этот осмотр с использованием лишь корабельной гидроакустики (без металлоискателя) не дал положительных результатов. При этом по непонятной до сих пор причине из района поиска было исключено место, где в 1996 году тральщик «Коломна» отыскал лежащий на грунте большой металлический объект. На это можно было бы не обращать внимания, если бы этот объект не нашли ┘ всего в 200 м от предполагаемой точки гибели «Декабриста».

Между тем в июле 2003 года североморцев порадовала своими находками международная экспедиция «Полярный конвой-2003» под руководством контр-адмирала Вячеслава Солодова. Гидрографическое судно «Сенеж» СФ совершило поход в район архипелага Новая Земля, где за трое суток отыскало сразу два погибших американских транспорта из печально известного конвоя PQ-17. За столь короткое время группа профессора Михаила Спиридонова из Российского геологического научно-исследовательского института имени А.П. Карпинского, использовавшая комплексный метод проведения поиска (гидроакустический, магнитометрический и телевизионный), успешно решила все поставленные перед экспедицией задачи. Причем транспорт «Олапана» был найден на глубине без малого 100 м в дистанции от расчетного места в три с половиной мили, а транспорт «Алкоа Рейнджер» – на глубине 130 м под значительным слоем ила.

Не стали искать «Декабрист» и в год 65-летия его гибели. Не помогло в том и личное обращение к командующему Северным флотом адмиралу Михаилу Абрамову Юрия Прохоренко – сына погибшего комиссара «Декабриста». Выяснилось, что сегодня Северный флот, как и в первые послевоенные годы, не имеет... технической возможности отыскать Д-1. Что же получается: упокоившиеся на дне морском американские транспорты отыскать по силам, а первую советскую североморскую подлодку – нет?

Исчезнувшая подводная

28 января 1990 года в газете «На страже Заполярья» была опубликована статья старшего научного сотрудника Музея Северного флота А. В. Кривенко «Тайна затонувшей подлодки» об исчезновении 13 ноября 1940 года первой советской подводной лодки «Д-1» («Декабрист»).

Подлодка исчезла (погибла) со всем экипажем в Мотовском заливе в зоне визуальной видимости флотских береговых постов наблюдения, предположительно в 15 кабельтовых от острова Большой Арский на глубине 70-127 м.

В марте 1990 года было опубликовано несколько откликов на эту статью, в том числе и Героя Советского Союза вице-адмирала в отставке Г. И. Щедрина о необходимости поднять «Декабрист» для создания памятника подводникам, заложившим фундамент Северного флота.

Официально принятой версией гибели корабля стало погружение подлодки ниже предельной глубины, затем разрушение прочного корпуса корабля (или забортных клинкетов дизелей, либо клапанов станции погружения и всплытия). Возможной причиной погружения ниже предельной глубины предполагалась заклинка горизонтальных рулей лодки или ошибка личного состава экипажа. Эти причины действительно могли иметь место.

Заклинка горизонтальных рулей.

Весной 1940 года, после очередного боевого похода в район острова Вардё, «Д-1» встала на ремонт у борта плавмастерской «Красный Горн».

Система управления горизонтальных рулей находилась в центральном посту корабля (4-й отсек) и была связана с концевыми отсеками валиковыми приводами. В центральном посту были установлены ручные штурвалы рулей и электромоторы, их переключение производилось с помощью кулачковых муфт.

Именно здесь и могла проявиться неисправность рулей.

Дополнением к предположению о заклинке горизонтальных рулей могут стать строки из письма бывшего помощника флагманского инженер-механика бригады подводных лодок П. А. Мирошниченко сыну командира Д-1 Ф. М. Ельтищева, написанные в январе 1967 года: «...Я предполагаю, что во время маневрирования Д-1 под водой заклинило горизонтальные рули и она ушла за предельную глубину погружения...» («На страже Заполярья», 28.01.1990, стр.7).

Однако перекладке рулей на погружение, их заклинке или фиксации в данном положении, т. е. прямому воздействию на рули могли способствовать внешние обстоятельства, о которых будет сказано ниже.

Погружение подлодки ниже предельной глубины из-за ошибки личного состава экипажа.

Такому предположению есть веские основания. Воспользуемся списком членов экипажа «Д-1», погибших 13.11.1940 г. («На страже Заполярья», 4.03.1990, стр.7).

В море на отработку торпедной стрельбы, усложненной подныриванием под корабль-цель, при штатном составе экипажа 10 офицеров, 15 старшин и 28 рядовых подводная лодка вышла без 3 офицеров, 3 старшин и командиров отделений и 6 рядовых. На борту отсутствовали главные специалисты - старший помощник командира корабля Г. И. Галаган и командир электромеханической боевой части К. В. Степанов (оба находились в отпуске), а также командир артиллерийской и минно-торпедной боевой части (отсутствует в списке).

В то же время помощник командира (вероятно с одной из крейсерских подводных лодок дивизиона) старший лейтенант И. И. Грачев прибыл в бригаду и на корабль за 10 суток до последнего выхода, командир торпедной группы лейтенант П. Л. Чернокнижный прибыл на корабль за 3 месяца до последнего выхода.

Осенью 1940 года на флоте по окончанию действительной военной службы была уволена в запас значительная часть рядовых и старшин. На смену им пришло молодое пополнение. Из 13 учеников, вышедших в море на «Д-1» 13 ноября, 7 служили на корабле полтора месяца, а двое - всего 3 дня.

На некоторых боевых постах отсеков вместо штатного, уже отработанного дальними боевыми походами личного состава, могли оказаться 9 учеников, не имеющих достаточной практической подготовки и отработки, каждый из которых мог допустить ошибочные действия, повлекшие катастрофу подводной лодки.

Приняв за истину эти версии, мы «автоматически» согласимся с самыми доступными и простейшими причинами гибели «Д-1», которые и были «удобны» именно для 1940 года.

Но почему же сейчас, через 60 лет после гибели, тайна катастрофы не раскрыта?

В 1990 году командующий КСФ адмирал Ф. Н. Громов спланировал произвести поисковые работы в районе гибели «Д-1». Для выполнения работ было специально выделено поисково-спасательное судно Северного флота «Георгий Титов», вернувшееся после обследования района гибели атомной подводной лодки «Комсомолец». Затем начались ссылки представителей ПСС СФ на то, что «флотские специалисты никогда еще не искали и не обследовали подводные лодки, погибшие в 1930-1940-е годы», а также на «сложный донный рельеф, разломы, подводные скалы. Гидроакустика может быть неэффективной» (В. В. Сорокажердьев «Тайну хранило море». - Мурманск, 1996 г., стр. 31). Затем любая информация о проведении поисковых работ исчезла. Прошло 10 лет. О «Декабристе» никто не вспоминал.

В настоящее время сохранению в тайне гибели подлодки и 55 членов ее экипажа просто нет оснований, но подводники «Д-1» остаются «Без вести пропавшими».

Погибшая или исчезнувшая?

Подводная лодка «Д-1» (до 21 августа 1934 года - «Декабрист») заводской N 177, головная в 1-й серии советского подводного кораблестроения, была заложена 5 марта 1927 года в Ленинграде и вошла в состав Морских сил Балтийского моря 12 ноября 1930 года.

18 мая 1933 года «Д-1» в составе экспедиции особого назначения (ЭОН-1) вышла из Кронштадта и начала переход по Беломорско-Балтийскому каналу в Мурманск. 5 августа того же года корабли ЭОН-1 стали основой создаваемой Северной военной флотилии. В 1934-1935 годах «Декабрист» в составе отдельного дивизиона Северного флота совершил дальние походы в Белое море, к архипелагу Новая Земля и мысу Нордкап.

В 1938-1939 годах экипаж подлодки совершил два дальних похода к острову Новая Земля, один - к острову Медвежий, выполнил 3 боевых похода в район Вардё (во время войны с Финляндией, общей сложностью 45 суток). По результатам боевого похода командир «Д-1» капитан-лейтенант Ф. М. Ельтищев был награжден орденом Боевого Красного знамени, а командир моторной группы воентехник 2 ранга С. П. Белов и старшина команды мотористов В. С. Федотов - орденом Красной звезды. Именно эти моряки исполняли в последнем походе «Декабриста» обязанности командира БЧ-5 и командира моторной группы, соответственно.

В 08.55 13 ноября 1940 года подводная лодка 1-го дивизиона бригады Северного флота «Д-1» (командир капитан-лейтенант Ф. М. Ельтищев) вошла в полигон N 6 (Мотовский залив) из главной базы флота Полярное. Для выполнения учебной торпедной стрельбы в качестве цели и корабля обеспечения была выделена плавбаза бригады - «Умба» (старший на борту командир 1-го дивизиона капитан 2 ранга М. И. Гаджиев). Элементом, усложняющим боевое упражнение, стала задача произвести стрельбу из кормовых аппаратов, поднырнув под корабль-цель.

Через 4 часа лодка прибыла в полигон. В 13.26 Ельтищев доложил руководству о готовности к погружению и (вероятно) о начале выполнения упражнения.

В 13.30 подводная лодка погрузилась под перископ по истинному пеленгу от мыса Выев-Наволок 335 градусов и начала движение курсом 270 градусов.

13.45 по пеленгу 160 градусов от мыса Шарапов в дистанции 17 кабельтовых от оконечности мыса береговые посты наблюдали движение перископа подлодки курсом 225 градусов. Более береговые посты системы наблюдения и связи флота «Д-1» не наблюдали.

Подводная лодка успешно атаковала «Умбу». После окончания стрельбы плавбаза ушла в Полярное, где командир доложил о выполнении учебной задачи и о том, что на «Декабристе» все в порядке.

Вечером, после того как подлодка в назначенное время не вышла на связь, флот начал поиски пропавшей «Д-1».

На следующий день, 14 ноября, самолет МБР-2 производивший поиск в районе погружения, обнаружил крупные пятна соляра. Позднее корабли Северного флота обнаружили здесь же краснофлотскую бескозырку и обломки пробковой изоляции (предположительно с «Д-1»). Поисковые работы продолжались до 26 ноября, участие в них приняли тральщики и спасательный буксир «Память Руслана» Северной экспедиции подводных работ особого назначения (ЭПРОН).

18 ноября в 02.00 в южной части полигона N 6, в точке 69º 29"1"" северной широты 32º 54"7"" восточной долготы (15-18 кабельтовых от острова Большой Арский) при проведении поисковой работы был оборван придонный трос тральщика, а прибор металлоискатель трижды показал здесь наличие большого количества металла.

Второй точкой, где был обнаружен большой металлический объект, стала точка над мысом Выев-Наволок, на расстоянии 18-20 кабельтовых от береговой черты.

После окончания периода осенне-зимних штормов в апреле 1941 года командующий СФ провел учение для аварийно-спасательного отряда флота по подъему «затонувшей» подводной лодки. Вероятно, учение проводилось для проверки возможностей флота по подъему именно «Д-1». И вот почему.

К 1940 году пределом для работы водолазов была глубина 200 метров (этот единственный и рекордный по тем временам спуск был совершен на базе Военно-морского водолазного техникума в Балаклаве).

В предвоенные годы на Северном флоте погибли 2 подводные лодки. «Д-1» находилась на сравнительно небольшой глубине (70-127 метров), тогда как другая подводная лодка «Щ-424» находилась на глубине 250 метров.

Подъем затонувшей подводной лодки с глубины 250 метров был бы просто невозможен.

Уже сам факт организации подобного учения говорит о том, что командование флота знало, что глубина места в районе гибели подлодки доступна для длительной работы водолазов-спасателей. А это, в свою очередь, может указывать на то, что местом гибели «Д-1» были либо район острова Большой Арский, либо район у мыса Выев-Наволок.

В качестве «затонувшей» подводной лодки была выбрана лодка «Щ-404» с такой же как «Декабрист» предельной глубиной погружения, правда с меньшим водоизмещением.

Это выбор был вынужденным. К апрелю 1941 года в составе 1-го дивизиона бригады находились одна подводная лодка типа «Декабрист» - «Д-3» и две, пришедшие в июле 1940 года с судостроительного завода крейсерских ПЛ типа «К». Командование бригады не могло рисковать этими кораблями.

Учение производилось средствами и силами аварийно-спасательного отряда флота. При подъеме использовались 4 «мягких» 10-тонных понтона, подведенных под «затонувшую подводную лодку» флотскими водолазами.

Спасательная операция закончилась неудачно. Один из носовых понтонов разорвал оплетку и самостоятельно выскочил на поверхность. «Щука» ударилась о грунт на глубине 30 метров и лишь благодаря решительным и своевременным действиям экипажа всплыла на поверхность. Затем началась война, и о погибшей подлодке забыли.

Маневрирование «Д-1» и кораблей, производивших поиск, были отображены на карте N 942 (назовем ее карта N 1), которая в настоящее время сохранилась только в музее Краснознаменного Северного флота. Копия этой карты и была опубликована в газете «На страже Заполярья» 04 марта 1990 года.

Существует современный вариант карты Мотовского залива, назовем ее картой N 2. Воспользуемся этой картой, чтобы нанести на нее маневрирование «Д-1» по данным, полученным из Центрального государственного архива ВМФ СССР Ю. П. Прохоренко (сыном погибшего комиссара «Д-1» старшего политрука П. М. Прохоренко), опубликоваванным в газете «На страже Заполярья» 28.01.1990 года.

При первом же сравнении этих карт получим значительное расхождение расчетных мест погружения «Д-1» на 13.30 13 ноября. Возникает несколько очень важных вопросов, на которые необходим точный ответ:

1. Почему «Д-1» оказалась в районе о. Большой Арский?

На 1-й карте точка погружения Д-1 на 13.30 находится у северного побережья Мотовского залива, координаты - 69º 33"7"" северной широты 32º 58"5"" восточной долготы (за пределами полигона N 6) по истинному пеленгу от мыса Выев-Наволок 342 градусов.

Но по данными Центрального государственного архива ВМФ СССР («На страже Заполярья» 28.01.1990), береговой пост наблюдения на Выев-Наволоке наблюдал погружение подлодки по пеленгу 335 градусов (приблизительно 69 градусов 31.7 минут северной широты 32 град. 58.5 мин восточной долготы). Эта точка погружения находится почти на середине Мотовского залива.

При сличении данных архива и карты N 1 разница в расчетном местоположении «Д-1» на 13.30 составляет 2,7 мили к югу. После выполнения упражнения по плану подводная лодка могла оказаться значительно южнее, чем было рассчитанное штурманом место корабля. Здесь возможна ошибка как в определении места подводной лодки собственными средствами корабля, так и при определении ее места постами наблюдения перед погружением «Д-1». Это пока единственное объяснение нахождения затонувшей подлодки в районе острова Большой Арский.

2. Могла ли быть раздавлена подводная лодка на глубинах в районе острова Большой Арский?

Глубины в точке предполагаемой гибели лодки составляют от 70 до 127 метров и не столь велики, чтобы раздавить прочный корпус корабля. Предельная глубина погружения для подводных лодок 1-й серии, к которой относился «Декабрист», - 90 м. При проектировании подводных лодок обязательно задается определенный запас прочности корпуса, рассчитанный, например, на переуглубление корабля из-за ошибки рулевого, поэтому у «Д-1» на глубине 100-135 м прочный корпус не должен был разрушиться. Это предположение было подтверждено аварийным происшествием с однотипной подлодкой «Д-2» («Народоволец»), которая 25.06.1938 г. при дифферентовке погрузилась глубину 123 метра. При этом «...были обнаружены лишь капли воды в сальниках и на болтах съемных листов прочного корпуса» (В. И. Дмитриев «Советское подводное кораблестроение». - Москва, Воениздат, 1990, стр. 44).

Следовательно, гибель подводной лодки в этом районе могла произойти лишь из-за внешнего воздействия на прочный корпус корабля.

3. Где находился источник выхода соляровых пятен на поверхность?

Нумерация мест наблюдения выходящего соляра из раздавленных топливных цистерн лодки на карте N 1 для точки ее предполагаемой гибели у острова Большой Арский не находит ясного объяснения.

Если подлодка затонула в южной части залива, то нумерация обнаруженных пятен должна увеличиваться по мере приближения к центру залива.

При нахождении «Д-1» на небольшой глубине в районе Большого Арского корпус топливных цистерн (находящихся вне прочного корпуса) мог быть разрушен только от внешнего воздействия: таран, взрыв мины, камни береговой черты.

Номера обнаруженных пятен соляра на 1-й карте возрастают с севера на юг. Вероятно, в этом случае источник пятен может находиться в центре полигона N 6 на больших глубинах, где и необходимо искать «Д-1».

4. Почему на поверхности залива никого не нашли?

Если бы у подводников была возможность выйти на поверхность или выпустить спасательный буй, на поверхности залива или на побережье силам поиска удалось бы отыскать моряков. Тем более что суммарный вектор течений в заливе имеет направленность к южному побережью Мотовского залива. А вот почему экипаж не воспользовался индивидуальными средствами спасения подводников (ИСА) из затонувшей подлодки или не обозначил место корабля, лежащего на грунте? Ответ на этот вопрос позволит дать только подъем «Декабриста» на поверхность. Наиболее вероятно это может означать:

Либо подводники погибли от быстрого распространения забортной воды и поэтому остались в прочном корпусе на боевых постах;

Либо выход на поверхность оставшихся в живых членов экипажа был невозможен из-за большой глубины залегания на грунте;

Либо местом большого поступления забортной воды стал 4-й отсек, он же центральный пост «Декабриста» (одновременно отсек-убежище, содержащий централизованные системы погружения, управления кораблем, шлюзования для покидания затонувшей подводной лодки), где погиб весь командный состав корабля и рулевые, управлявшие горизонтальными рулями. А подводники, находившиеся в концевых отсеках, не смогли самостоятельно выйти на поверхность.

Реальность этих предположений подкреплена случаями гибели североморских подводных лодок: «Щ-424» (20 октября 1939 года), «С-80» (27 января 1961 года) и тихоокеанских подводных лодок: «С-117» (15 декабря 1952 года) и «К-129» (8 марта 1968 года).

В любом случае катастрофа могла произойти как из-за перезаглубления «Д-1», так и от внешнего воздействия на ее корпус.

В трех из четырех ответов проявляется наличие возможного внешнего воздействия на корпус «Д-1» при нахождении ее в подводном положении или на перископной глубине.

В пользу версии о внешнем воздействии на «Д-1» (при этом погибли сразу же и командный состав и рулевые), именно на 4-й отсек, может говорить следующее. По проекту «Д-1» имела очень «большой запас плавучести (45,5%)», и в случае большого поступления воды в прочный корпус корабля, возможности управления горизонтальными рулями и решительных действий командного состава центрального поста «была способна всплыть на поверхность при затоплении любого отсека», включая самые большие - торпедный или дизельный (В. И. Дмитриев «Советское подводное кораблестроение» - Москва, Воениздат, 1990, стр. 39, 51-52).

Кроме того, если бы "Декабрист" находился в надводном положении, то на мостике или в ограждении рубки была бы верхняя вахта, командир подводной лодки или его помощник. В этом случае, после гибели корабля, силам поиска удалось бы отыскать либо оставшихся в живых подводников верхней вахты, либо тела моряков. Поиск пропавшей "Д-1" кораблями флота начался уже через 5 часов после погружения лодки и начала выполнения боевого упражнения, т. е. в районе 19 часов 13 ноября. Но не до 26 ноября, не позже, ни на поверхности залива, ни на побережье следов погибших подводников, за исключением краснофлотской бескозырки и кусков изоляции (предположительно от корпуса ПЛ), так и не было обнаружено.

А ведь за год до гибели "Д-1" на Северном флоте уже произошла катастрофа с гибелью большей части экипажа и самой подлодки, находящейся в надводном положении. 20 октября 1939 года подводная лодка 2-го дивизиона бригады "Щ-424" вышла для смены в дозоре у полуострова Рыбачий "Щ-404". Собственно до линии дозора она не дошла. На выходе из Кольского залива, недалеко от острова Торос, она была таранена входившим в залив советским траулером РТ-43 "Рыбец". Подлодка шла в надводном положении, на мостике находился исполнявший обязанности командира "Щ-424" капитан 3 ранга К. М. Шуйский и 6 подводников. Траулер ударил "Щуку" в левый борт в районе 4-го отсека. Подводная лодка с большим дифферентом на корму затонула за 2 минуты на глубине 250 метров. Погибли 29 члена экипажа, дивизионный механик 1-го дивизионабригады капитан 3 ранга Г. Ф. Норицын и два курсанта ВМУ им. Дзержинского. Все, кто находился в момент катастрофы на мостике, при ударе были выброшены за борт. Кроме того, прежде чем "Щука" скрылась под водой, 3 моряка успели выбраться из центрального поста и также были спасены. Подоспевшими кораблям-спасателям и рыбаками было поднято на борт 10 живых членов экипажа "Щ-424".

А вот «Д-1» исчезла, не оставив при этом практически никаких следов. Наиболее вероятно, что подлодка погибла, когда она находилась в подводном положении или на перископной глубине, либо истинная причина гибели экипажа и корабля в ином...

В своей книге «Вместе с флотом» бывший командующий СФ адмирал А. Г. Головко писал:

«...О причинах гибели строились всякие предположения. Одни считали, что в заливе находилась чужая подводная лодка, она, мол, подкараулила «Д-1» и потопила ее. Другие полагали, что в Мотовском заливе кем-то поставлены мины и что лодка подорвалась на одной из них».

Возникает вопрос: «О какой чужой ПЛ или кем-то поставленных минах может идти речь в мирную межвоенную осень?».

Почему погибла "Д-1"?

Причин гибели "Д-1" может быть несколько.

Как уже было сказано, официальная версия гибели ПЛ - из-за ухода за предельную глубину погружения по вине личного состава экипажа или из-за неисправности ГР - действительно могла иметь место, но она была бы слишком очевидна и поверхностна.

Сохранению в тайне истинных причин гибели ПЛ в то время могли способствовать:

Начало (именно 13.11.1940 года, в день гибели ПЛ) в Берлине германо-советских переговоров о перспективах дальнейшего сотрудничества и межгосударственных отношений, где каждая сторона проверяла надежность своего союза от 1939 года. При этом Германия не особо стремилась сохранить этот союз, и даже наоборот. Уже во время переговоров (14.11.1940 года) Гитлер на совещании со своими генералами отметил, что для достижения победы над Англией необходимо усилить ВВС и ВМС. Одновременно это привело бы к ослаблению сухопутных войск, при том что не допустимо пока сохраняется угроза со стороны России. По мнению Гитлера, нельзя было расчитывать, что Россия останется безучастной, пока не будет сломлено сопротивление Англии;

Стремление Советского руководства хотя бы внешне продемонстрировать свой нейтралитет в начавшейся Второй мировой войне, в общем, и в подрыве экономической блокады Британских островов кораблями Кригсмарине, в частности. При этом оно всемерно стремилось не обострять межгосударственные отношения ни с Германией, ни с Великобританией, тогда как последние для защиты собственных интересов делали все, чтобы втянуть своего противника именно в боевые действия с Советским Союзом, тем самым распылить его силы.

И тут надо сказать о наличии в Арктике секретной немецкой базы «Норд», о которой достоверно известно немного:

1. По немецким источникам, местоположение базы было обозначено координатами 69º 25" сев. широты, 32º 26" вост. долготы.

2. С декабря 1939 года по апрель 1940 года старшим морским начальником базы был капитен цур зее Нишлаг, а в июле 1940 года - корветтенкапитен Гаусгофер.

3. Здесь постоянно базировались немецкие суда снабжения: «Викинг-5», «Захсенвальд», «Кединген», «Фениция» («Венеция») и «Ян Виллем». В июне-июле 1940 года здесь же находился транспорт-банановоз «Иллер», первоначально предназначавшийся для перехода на Тихий океан по Северному морскому пути.

У базы «Норд» существует две тайны (возможно связанные между собой), разгадка которых могла бы оказать существенную помощь в разъяснении необходимости столь позднего учебного выхода «Д-1» (в то время как все учебные походы проводились только в летние месяцы), ставшего последним для 55 человек экипажа и самой ПЛ.

Одна из них - проведение операции «Фалль Грюн». Эта операция вероятно «проявила» для английского Адмиралтейства существование некой связи между секретной базой «Норд» и неожиданным появлением на Тихом океане германских боевых кораблей-рейдеров и подводных лодок.

О другой тайне ничего не известно, кроме того, что в 1998 году в открытой литературе появилась информация (требующая внимательной проверки) о неком секретном задании 1-го (крейсерского) дивизиона М. Гаджиева в 1940 году. При этом здесь же указано, что одна из ПЛ дивизиона погибла. Погибшей ПЛ могла стать только «Д-1». Но что это была за секретная операция, остается загадкой до сих пор.

Кроме того, существуют данные еще об одной точке гибели «Д-1». Это точка с координатами 70º 52"06"" сев. широты 48º 45"05"" вост. долготы. Но данная точка расположена в южной части Баренцева моря, приблизительно в 95 милях от северной оконечности острова Колгуев и от полуострова Гусиная земля (на архипелаге Новая Земля). С неукомплектованным и слабо подготовленным экипажем, тем более в период осенне-зимних штормов, Ф. М. Ельтищев вряд ли пошел бы столь далеко от Главной базы флота. И пока «Д-1» не обнаружена в Мотовском заливе, эта точка гибели «имеет право на жизнь».

Ниже предлагаются возможные версии гибели «Д-1».

Версия N 1. Английские ВМС.

Учитывая большую зависимость английской экономики от бесперебойного функционирования морского судоходства, Адмиралтейство одним из главных элементов защиты морских коммуникаций рассматривало организацию морской блокады кораблей Кригсмарине в пределах Северного и Балтийского морей, а также организацию системы конвоирования собственных торговых судов.

Однако на деле, с началом боевых действий, все оказалось значительно хуже. И уже с первых дней войны успехи немецких рейдеров и подводных лодок показали, что большинство замыслов Адмиралтейства остались только «на бумаге». К началу 1940 года англичане ощутили недостаток продовольствия и многих видов промышленного сырья (особенно железной руды и леса). Кроме того, после захвата норвежских морских баз, ПЛ Кригсмарине получили возможность при следовании в районы боевых действий уже не огибать Британские острова и значительно эффективнее действовать на коммуникациях союзников. И уже летом 1940 года Британские острова были вынуждены начать жить в значительной мере за счет запасов, накопленных ранее. К тому же английская разведка получила информацию, что «в Польше немцы держали только 7 дивизий, 2 из которых были переброшены на запад во время весенней компании» (У. Ширер «Взлет и падение Третьего рейха». - М.: Воениздат, 1991. Т. 2, стр.185)

Разгром союзных войск на континенте создал реальную угрозу вторжения германских войск на Британские острова. В начале июля английское правительство признало, что Германия попытается произвести вторжение в течении ближайших недель и стало принимать самые экстренные меры для укрепления обороны островов. Никогда еще, внешне, проявление угрозы поражения для Великобритании не было столь серьезным. Однако, как выяснилось позже, фактическая угроза высадки десанта на Британские острова была не столь велика, как это казалось. Гитлер счел Советский Союз более грозной силой, которую нельзя оставлять в своем тылу при нападении на Великобританию. И уже 30 июня 1940 года у начальника германского Генерального штаба Ф. Гальдера, появилась первая запись об идее германского руководства по решению сначала «восточной проблемы», т. е. о вторжении в СССР («Военно-исторический журнал», N 2, 1959 год, стр. 65). При этом руководство Германии понимало, что только скрытность подготовки и внезапность нападения способны дать положительные результаты в «молниеносной войне» против Советского Союза. Главный потенциальный противник Германии должен был оставаться уверенным в процветании германо-советской дружбы и сотрудничества, а Великобритания при этом должна была находиться в постоянном напряжении и думать только о собственной защите. И этому способствовали грандиозные дезинформационные действия, единственную цель которых была необходимость убедить обоих противников в полной неопределенности намерений Германии.

Германии это удалось. Подготовка операций «Зеелеве» и «Феликс» (захват Гибралтара) привлекли все внимание мировой общественности именно к Британским островам и в свою очередь отвлекли внимание советского руководства от сосредоточения немецких войск на востоке по плану «Отто». Советский Союз продолжал относиться к Германии с полным доверием (по крайней мере внешне), выполняя свои торговые обязательства и аккуратно производя поставки стратегического сырья согласно закрытым товарным спискам «Б» и «В» кредитного соглашения от 19 августа 1939 г. и хозяйственных договоров 1940 и 1941 годов, не подозревая при этом, что подготовка к нападению уже началась и немецкие войска, главным образом из группы армий «Б» (Франция), начали скрытую переброску к границам СССР. Первоначально боевые действия Германии были намечены на осень 1940 года.

Практически одновременно разведывательный Комитет Великобритании получил «достоверную информацию», что для «вторжения» на Британские острова создана группа армий «А» и операция «Зеелеве» намечена на август. Затем, что она перенесена на сентябрь 1940 года. Великобритания еще более усилила подготовку к обороне.

Английское руководство понимало, что с октября-ноября в проливе Ла-Манш наступит время осенне-зимних штормов и тогда использование десантно-переправочных судов и средств, собранных Германией на побережье (для «Зеелеве») и способных доставить войска на Британские острова, осенью 1940 года станет невозможным. И Великобритания всемерно стремилась продержаться до начала этих осенних штормов. Перегруппировка же немецких войск на восточное направление была полностью закончена 7 октября 1940 года, были переброшены штабы: 4-й, 12-й, 18-й армий и 12 корпусов, а также 30 дивизий со всем вооружением и техникой. 12 октября Гитлер отменил состояние готовности войск к операции «Зеелеве», а через месяц (8 декабря) была отменена и операция «Феликс». Но все это стало известно позже.

В июле же 1940 года англичане продолжали готовиться к возможной высадке немецких войск на Британские острова и продолжали искать любые способы защиты. Вероятно, одним из способов защиты и должна была стать «нейтрализация» базы «Норд».

В ноябре 1940 года на Тихом океане, далеко от Атлантического театра военных действий (АТВД), появился новый рейдер «Комет» (рейдер «В», «Корабль N 45»), который в группе с другим вспомогательным крейсером «Пингвин» (рейдер F, «Корабль N 33»), совершенно безнаказанно устроил здесь истребление союзных транспортов. За короткое время эта группа потопила 9 транспортов и захватила голландский транспорт с натуральным каучуком (из-за нехватки каучука в Германии автотранспорт гражданских ведомств грузоподъемностью менее 3 тонн предполагалось перевести на железные ободы).

Переход по Северному морскому пути на Тихий океан немецкого вспомогательного крейсера «Комет» (в зависимости от района перехода носил на борту названия: «Семен Дежнев», «Дунай», «Донау», «Доон», японский транспорт) под командованием фрегаттенкапитена Кептеля был произведен в обеспечении советских ледоколов и под контролем Главного управления Северного морского пути (ГУ СМП). Он показал командованию Кригсмарине, что от Бергена до Берингова пролива можно пройти за 3,5-4 недели и не надо затрачивать несколько месяцев (если бы рейдер шел через Суэцкий или Панамский канал). Тем более, что в условиях морской блокады рейдер, возможно, даже просто не дошел бы до Дальнего Востока.

9.07.1940 «Комет», замаскированный под советский ледокольный пароход «Семен Дежнев», вышел из Бергена и начал движение в восточном направлении. Это был один из самых быстроходных (скорость хода до 15 узлов) и прекрасно вооруженных рейдеров Кригсмарине, принадлежавший компании «Северо-Германский Ллойд».

При собственном водоизмещении около 7,5 тыс. тонн он имел запас топлива более 2 тыс. тонн, что позволяло на экономичном ходу (до 9 узлов) пройти почти 50 тыс. миль и прибыть на Тихий океан без дозаправки. По своему вооружению «Комет» превосходил крейсера союзников специальной постройки. Он имел шесть 150-мм (по другим данным 180-мм) орудий (прикрытых откидными и маскировочными щитами), до 10 торпедных аппаратов (расположенных в лацпортах и также прикрытых маскировочными щитами) с большим запасом торпед, 7-9 зенитных установок, 400 якорных мин типа «ЕМС» и быстроходный катер «LS», оборудованный для их скрытной постановки, 2 гидросамолета «Арадо-196» в ангаре. Гидросамолеты были оснащены специальными приспособлениями для обрыва радиоантенн на обнаруженных судах, что не позволило бы этим судам сообщать о нападении рейдера.

Радиосвязь и радиоразведку крейсеру обеспечивали 6 радистов свободно владеющих русским и английским языками.

Для маскировки перехода «Комет» была создана идеальная и достоверная легенда. Внешне «Комет» действительно напоминал новый советский ледокольный пароход «Семен Дежнев», прибытие которого в Архангельск ожидалось летом 1940 года. Некоторые отличия обводов немецкого рейдера были устранены с помощью парусиновых обвесов и специальных приспособлений, сделанных в заводских условиях.

12 июля, находясь в районе мыса Нордкап, «Комет» получил радиограмму от ГУ СМП о начале проводки 4-6 августа, в этой же радиограмме старшему на переходе кепитен цур зее Р. Эйссену поступило приглашение переждать начала проводки в порту Мурманск.

Однако Эйссен из-за соображений секретности операции «Фалль Грюн» официально отклонил это предложение, и «Комет» как советский транспорт «Дунай», согласно официальной версии, самостоятельно направился в район Печорского залива, где находился более месяца.

С 15 июля рейдер-оборотень в заливе ожидал прохода кораблей экспедиции ЭОН-10 и, вероятно, прихода в район настоящего «Дежнева». Перед началом арктической навигации 1940 года советский трест «Арктикуголь» спланировал зафрахтовать настоящего «Дежнева» для обеспечения грузовых перевозок в районе острова Шпицберген, между поселками Баренцбург, Грумант-Сити и Пирамида. Но ГУ СМП внесло изменения в планы «Арктикуголь» и на август-сентябрь пароход был направлен для доставки грузов полярным станциям в малоисследованных районах островов Карского моря и моря Лаптевых.

В первых числах августа настоящий «Семен Дежнев» начал свою арктическую навигацию 1940 года. Во время похода экипаж корабля принял вызов на соревнование экипажа парохода «Сталинград», и в свою очередь вызвал на соревнование экипаж ледокольного парохода «Сибиряков», известив об этом радиограммами.

5 августа 1940 года из Полярного на Дальний Восток в составе экспедиции особого назначения (ЭОН-10) вышла ПЛ «Щ-423» (командир капитан 3 ранга И. М. Зайдулин, дублер командира старший лейтенант А. М. Быстров).

В истории подготовки к переходу подводной лодки «Щ-423» по Северному морскому пути есть одна особенность, которая возможно роковым образом повлияла на судьбу экипажа «Д-1». В отличии от боевой подготовки остальных ПЛ бригады, «Щука» отрабатывала все свои морские задачи в Мотовском заливе. Вероятно это было определено установкой на корпусе ПЛ противоледной «шубы», но после появления в английской прессе информации о совместном переходе немецкого корабля и подводной лодки на Дальний Восток, в ОРЦ эта особенность подготовки могла быть легко связана с базой «Норд» и наличием в базе специальной группы ПЛ.

14 августа настоящий «Дежнев», пройдя новоземельским проливом Маточкин Шар, в Карском море встретил первые льды. «Комет», заканчивая длительную стоянку в Печорском заливе, начал подготовку к переходу в район Новой Земли.

К 16 августа на борту «Комет» появляется представитель германского посольства Крепш, находившийся с 19 июля вместе с помощником германского военно-морского атташе на теплоходе «Венеция» (в базе «Норд»), с проверкой состояния дел базы.

После окончания перехода по СМП, который рейдер прошел в рекордно короткий срок - 23 суток, из них только 15 ходовых (при обычном переходе караваны кораблей и судов затрачивали по меньшей мере 26 суток), Крепш (по другим данным - Крепшт) в точке «Айлинглоп» перешел на специальное судно снабжения «Регенсбург» и через Токио и Владивосток без промедления вернулся в Москву к германскому военно-морскому атташе фон Баумбаху.

Если «Комет» не заходил в порты Кольского полуострова, то каким образом и с какой целью этот «представитель» германского посольства оказался на борту рейдера? Ведь более удобно и комфортно он мог добраться до Москвы по Кировской железной дороге? Может крейсер все же заходил в базу «Норд» или в Мурманск?

Скрытность и секретность перехода рейдера с запада на восток была сохранена, но, видимо, в октябре какая-то информация все же достигла Британских островов и английского Адмиралтейства.

2.11.1940 г. (за 10 суток до исчезновения «Д-1») ГТУ НКВД СССР проинформировало свое руководство, что в одной из английских газет напечатана статья о проводке в арктическую навигацию 1940 года с запада на восток подводной лодки и германского парохода. И без сомнения, эти корабли рассматривались как один отряд. (Кроме того, «Комет» начал свое движение на Дальний Восток из Готенхафена, где в июле 1940 года была создана 27-я флотилия немецких ПЛ специально предназначенная для тактической подготовки командиров ПЛ Кригсмарине. «Комет» вероятно мог иметь в составе экипажа или пассажиров офицеров из состава этой флотилии).

В этом случае «Щ-423» была однозначно сочтена английским ОРЦ за немецкую ПЛ, которая в паре с надводным рейдером перешла для ведения боевых действий в Тихом океане. Ведь именно октябрь 1940 года стал самым удачным для подводников контр-адмирала Деница. Немецкие подводные лодки потопили за месяц 63 союзных транспорта.

Настоящий «Дежнев» за это время действительно побывал в 15 пунктах Арктики и в ноябре 1940 года вернулся в Мурманск, а затем в начале декабря ушел на Шпицберген для работы в Айс-фиорде.

5 ноября 1940 года Кригсмарине нанес новый удар по Королевскому флоту. Немецкий тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» атаковал и разгромил идущий из Галифакса союзный конвой НХ-84. При этом были уничтожены 5 транспортов и охранявший их английский вспомогательный крейсер «Джервис Бей». Два других конвоя из Галифакса и конвой с Бермудских островов были возвращены в базы. Экономические, финансовые и боевые потери были велики. А ведь как упоминалось выше, один раз в девятнадцать суток крейсер встречался с кораблями обеспечения, которые прежде, чем прибыть в район ожидания, должны были прорваться через линию английской морской блокады или, благодаря базе «Норд», благополучно обойти ее.

Следовательно, секретная база на Кольском полуострове еще могла существовать.

Скрытный и быстрый переход «Комет» по Северному морскому пути, его успешные действия против союзных транспортов на Тихом океане и успешные действия «Адмирала Шеера» в Атлантике, необычная подготовка «Щ-423» в Мотовском заливе, объединенные между собой, легко превращались для английского Адмиралтейства в «сильный раздражитель» и своеобразный «детонатор мины», возможно потопившей «Д-1».

Местоположение базы «Норд» англичане знали с большой достоверностью от захваченных в плен членов экипажей судов снабжения. Район Мотовского залива также был хорошо известен Адмиралтейству еще с 1930 года, когда военные корабли Королевского флота (охранявшие рыболовецкие траулеры в промысловом районе у побережья Кольского полуострова) пополняли здесь свои запасы пресной воды и отстаивались в непогоду. По сводкам ГУ погранохраны и войск ОГПУ, только в марте-апреле 1930 года английские корабли (в том числе и крейсер), заходили сюда более 5 раз, находились в заливе до 12 часов.

Позже, в августе 1937 года, иностранная ПЛ (наиболее вероятно именно английская) была обнаружена советскими кораблями в районе строящейся Главной военно-морской базы Полярное. После обнаружения ПЛ погрузилась и вышла из Кольского залива. Позднее выяснилось, что на Кольское побережье эта же лодка высадила разведывательную группу, а затем также незаметно сняла ее.

Собранные все вместе события позволяют сделать вывод о том, что появление в районе Кольского или Мотовского заливов 13 ноября 1940 года английской подводной лодки-охотника, которая искала бы немецкие подводные лодки, вполне реально. Тем более, что в ноябре 1940 года английское Адмиралтейство едва ли знало, что еще 5 сентября немцы приняли решение о ликвидации базы и о том, что в ноябре успешность использования немецких ПЛ снизится более чем в 2 раза и останется в среднем в этих пределах до конца 1941 года.

Версия N 2. Секретное минное заграждение.

Столь же реально можно рассматривать и постановку английского минного заграждения на входе в Мотовский залив или в губу Западная Лица (т. е. в советских территориальных водах), в том числе и замаскированного под оборонительное заграждение базы «Норд».

Подрыв советского корабля на данном заграждении не вызвал бы вооруженный конфликт между Германией и Советским Союзом, но лишил бы доверительности советско-германские отношения, а значит и «нейтрализовал » бы собственно базу «Норд».

Использование английских подводных лодок для постановки минных заграждений во Второй мировой войне в общем носило ограниченный характер, но именно в 1940 году Адмиралтейство было вынуждено активно использовать свои подводные лодки-минные заградители для затруднения выходов немецких рейдеров, в том числе и из норвежских баз. При этом из 7 подводных минных заградителей специальной постройки было потеряно 3, в том числе и «Наруал», погибший при неизвестных обстоятельствах по официальным данным 1.08.1940 в Норвежском море.

Скрытная постановка английского минного заграждения в территориальных водах нейтрального государства, оказывавшего помощь Германии, ранее уже производилась. 8 апреля 1940 года у побережья Норвегии английские корабли с целью предотвращения возможной высадки немецкого десанта выставили минные заграждения на подходах к Нарвику, Тронхейму и Боде в пределах трехмильной зоны.

Ради защиты собственных морских коммуникаций в Атлантике и на Тихом океане, а также для предотвращения использования базы «Норд» как потенциального опорного пункта для высадки немецкого десанта на Британские острова с тыла, Королевские ВМС реально могли выставить мины на подходе к базе «Норд», возможно даже исключая при этом появление в заливе советских кораблей.

Англичане знали о сезонности проведения учебных стрельб кораблями Северного флота (летние месяцы года) и район проведения стрельб (мелководье Белого моря). Это же, вероятно, подтвердил и доклад командира ПЛ, приходившей в район Полярного в августе 1937 года.

Следовательно, для английского ОРЦ появившиеся в Мотовском заливе «Д-1» и ПБС «Умба» могли стать 2-й группой, готовящейся для перехода на Дальний Восток (предположим, южным маршрутом). При этом они же, вероятно, стали первыми боевыми кораблями вышедшими в Мотовский залив, после шторма, который бушевал в Баренцевом море с 7 ноября.

Английский командир мог располагать данными о том, что только немецкие ПЛ из базы «Норд», могут отрабатывать свои морские задачи в Мотовском заливе, как это сделала только что перешедшая совместно с рейдером на Тихий океан ПЛ («Щ-423» - авт .).

Поэтому «Д-1» как «немецкая ПЛ» по ошибке могла быть торпедирована английской ПЛ-охотником.

Правда, говорить о версиях подрыва на минном заграждении или в результате поражения торпедами английской ПЛ сложно, так как наблюдатели или артиллеристы 4-й батареи 104-го ПАП на мысе Выев-Наволок должны были услышать взрыв. А они ничего не слышали.

Но и отрицать эту версию мы не можем, пока не будет поднята или осмотрена собственно «Д-1»

Версия N 3. Кригсмарине.

В апреле-мае 1940 года Германия оккупировала Норвегию, получив свободный выход в Северную Атлантику и Северное море, практически обеспечила безопасность своих морских перевозок железной руды и стратегического сырья (в том числе и транзитом через Советский Союз или Северным морским путем) и позволила своим ВМС достаточно свободно охотиться на торговых путях союзного прибрежного судоходства. Необходимость существования и использования секретной «Базы»Норд», всегда тесно связанной с отдельным мнением Советского руководства, практически отпала.

5 сентября 1940 года Кригсмарине приняло решение о ликвидации секретной базы в Западной Лице.

Одной из причин отказа Германии от дальнейшего использования базы «Норд» могло стать и установление контроля СФ над Мотовским заливом. В ноябре 1939 года в западной части залива была развернута 6-я батарея 104-го пушечно-артиллерийского полка, а на мысу Выев-Наволок - 4-я батарея 104-го ПАП, имевшие на вооружении 152-мм орудия, которые были способны не только защитить базу от незванных гостей, но и накрыть любую цель в Мотовском заливе.

Возможно, ПЛ погибла в результате ликвидационных мероприятий базы «Норд».

Для сохранения скрытности ликвидационных мероприятий эвакуация имущества вероятно производилась в темное время суток. Выход в это время суток был необходим немецким кораблям, чтобы до рассвета выйти за пределы советских территориальных вод и оторваться от морских районов у побережья Кольского полуострова. Кроме того, выход транспортов производился вероятно и без оповещения советских постов наблюдения, так как корабли СФ базировались в Полярном и губа Западная Лица была от них достаточно далеко в стороне.

Таким образом, «Д-1», всплывшая после самостоятельного выполнения учебных задач, на возможном маршруте движения корабля выходившего 13 ноября 1940 года из базы «Норд», в темноте могла быть легко принята за английскую ПЛ, производящую здесь разведку, или потоплена при случайном столкновении.

О том, что таранный удар, если он имел место, был случайным (и, вероятно, не заметным для экипажа корабля или транспорта) говорит то, что 30 апреля 1941 года германский военно-морской атташе (вероятно, фон Баумбах) сделал доклад в Генеральный штаб о наличии в составе Северного флота трех подводных лодок типа «Д». Достоверность информации в докладе была достаточно высокой (не были учтены только 2 ПЛ типа «К», пришедшие в Полярное в августе 1940 года, «Д-2», ушедшая в Ленинград на модернизацию, и погибшая «Д-1»).

Этот доклад содержал последнюю достоверную информацию о составе СФ на сентябрь 1939 года (в сентябре 1939 года «Д-2» ушла в Ленинград) и поступил германскому военно-морскому атташе не ранее ноября 1939 года (в нем была учтена гибель «Щ-424» 20 октября 1939 года).

Поэтому в нем и не было информации о новых крейсерских ПЛ флота и гибели «Д-1».

В свою очередь, это и позволяет сделать вывод о том, что у командования Кригсмарине данных о происшествии в Мотовском заливе 13 ноября 1940 года не было.

Это можно объяснить тем, что либо столкновение было незаметным для экипажа иностранного корабля, либо столкнувшийся с «Д-1» корабль не дошел до своей базы.

Тральщики с металлоискателем 18 ноября в районе мыса Выев-Наволок на расстоянии 18-20 кабельтовых от берега обнаружили вторую точку - большой металлический предмет (приблизительно 69º 29" сев. широты 33º 03"8"" вост. долготы). Отсутствие данных обследования позволяет предположить, что в этой точке может находиться английская ПЛ (либо иное судно или корабль, в том числе и немецкий), случайно столкнувшаяся с «Д-1».

В 1940 году Королевские ВМС потеряли шесть ПЛ (в том числе и подводный минный заградитель «Нарвал»). При этом по неизвестным причинам, наиболее близко к 13 ноября, исчезли:

Однако возможная постановка мин в территориальных водах нейтрального государства - это операция особой важности и секретности. Было бы наивно полагать, что в архивах «всплыла» бы информация о районах постановки минных заграждений в 1940 году: Баренцево море, Кольский залив или Мотовский залив.

Нельзя забывать и о том, что до сих пор нет полной информации и об исчезновении польской ПЛ «Ожел» (перешла к союзникам в июне 1940 года), а также о судьбе норвежской ПЛ «В-1» и 4 голландских подводных лодок - «К-14», «К-15», «О-21» и «Звардис».

Пока нет полных данных об исчезновении английских лодок и ПЛ, перешедших на сторону союзников (действовавших по планам английского Адмиралтейства), а также о втором большом металлическом предмете на дне Мотовского залива. Эта версия будет существовать, и было бы преждевременно исключать участие Королевских ВМС Великобритании в гибели «Д-1».

Кроме того, как уже упоминалось выше, 1-й дивизион бригады ПЛ СФ, состоявший в то время из двух новейших крейсерских ПЛ типа «К» и двух больших подводных лодок типа «Д» , поздней осенью 1940 года выполнил секретное задание (подводные корабли находились в море более двух месяцев). Возможно, оно было связано с осенними общефлотскими маневрами по отработке десантной и противодесантной операций. Ведь согласно оперативному плану, Северный флот должен был решать среди прочих задач и «ведение крейсерских действий ПЛ на морских сообщениях у западного побережья Норвегии и в проливе Скагеррак» (Северный флот России. - Мурманск, 1996, стр.83).

Правда, следует заметить, что кроме упоминания об этом задании в «Энциклопедии военного искусства» (посвященной знаменитым морякам и подводникам ХХ века), иных упоминаний об операции пока отыскать не удалось.

Версия N 5. Воля случая.

По данным штаба СФ, из 404 мин, выставленных советскими кораблями в январе 1940 года, для заграждения подходов к Петсамо и западной части полуостровов Средний и Рыбачий, к концу 1940 года 88 были выявлены сорванными с якорей и дрейфующими под воздействием ветра и волн. С 6-7 ноября 1940 года над Рыбачьим почти неделю бушевал ураган, а в море был сильный шторм. Мины, выставленные в районе Петсамо, могли быть занесены в любой залив или бухту Рыбачьего, тем более что результирующий вектор течений в Мотовском заливе направлен именно к южному побережью.

Поэтому нельзя исключить подрыв «Д-1» на случайной плавающей мине.

Восточные районы Кольского полуострова были хорошо известны Королевским ВМС еще с Первой мировой войны. К ее началу русские тральные силы на Севере были слабы. Поэтому во второй половине 1915 года в Архангельск пришли 8 английских ТЩ специальной постройки для обеспечения доставки грузов союзными транспортами. Английским кораблям был выделен район северо-западнее Иоканги. Во второй половине 1916 года на Иокангском рейде англичанами было выставлено противолодочное заграждение, так как летом здесь стали базироваться английские боевые корабли, в том числе и крейсер «Ифигения».

Именно в противолодочную сеть осенью 1937 года у Мурманского побережья попала ПЛ «Д-3» (командир - М. Н. Попов). Она возвращалась в базу и обнаружила на маршруте движения большую группу рыболовецких траулеров. Если судить по дальнейшим действиям командира лодки, то траулеры принадлежали Великобритании или Норвегии. Командир ПЛ принял решение обойти эти траулеры в подводном положении. Погрузившись, «Д-3» попала в противолодочную сеть, не обозначенную на карте, и лишилась возможности двигаться и управляться. Около часа лодка, меняя ход, пыталась вырваться из подводной ловушки.

Когда это удалось, то пока позволяла плотность электролита в аккумуляторной батарее ПЛ в подводном положении «Д-3» шла в направлении Полярного.

Лишь вечером она всплыла в надводное положение. Экипаж обнаружил, что корпус ПЛ и ограждение рубки оказались опутанными противолодочными сетями, оставшимися с Первой мировой войны. При этом были выявлены повреждения рулей ПЛ. За проявленное мужество и самообладание часть экипажа была поощрена командующим СФ.

Подобные противолодочные заграждения были также выставлены в Кольском заливе (район острова Седловатый - мыс Белокаменка), а кольчужное боновое заграждение - перед входом в Екатерининскую гавань, где с 1916 году базировались 3 английские ПЛ.

Так как Мотовский залив был районом, который английские корабли до 1930 года (а возможно и дольше) использовали для пополнения запасов пресной воды и небольшого ремонта, то теоретически можно допустить, что и здесь могли быть выставлены противолодочные сети. Учитывая, что «Д-1» могла иметь ошибку места до 2,7 мили в сторону южного берега, то при наличии здесь сетей она могла попасть в эту ловушку и не оторваться от нее.

Ловушка для ПЛ могла оказаться и естественного (природного) происхождения: узкая расселина между каменными глыбами на грунте или скальный «козырек», не обозначенный на карте на южном побережье Мотовского залива. Но, повторю, что эта версия самая нереальная.

Выводы.

Исчезновение подводной лодки «Д-1» может означать, что произошло следующее.

1). «Д-1» потоплена английской подводной лодкой, производившей топографическую разведку побережья Мотовского залива или специально пришедшей для уничтожения очередной немецкой ПЛ из базы «Норд» , готовящейся для перехода из Западной Лицы на Тихий океан;

2). «Д-1» принята за одну из ПЛ Великобритании, проводивших разведку у советского побережья. В этом случае она как английская ПЛ могла быть уничтожена немецким транспортом или боевым кораблем;

3). «Д-1» попала под случайный таранный удар немецкого корабля или транспорта, выходящего из базы «Норд» при проведении ее ликвидационных мероприятий;

4). «Д-1» подорвалась на английском (маловероятно, на немецком) минном заграждении, выставленном на подходах к базе «Норд» или на дрейфующей мине;

5). Произошла навигационная авария, связанная с потерей возможности всплыть в надводное положение;

6). ПЛ ушла за предельную глубину погружения из-за неисправности ГР или из-за ошибки личного состава в средней части Мотовского залива.

Краткость содержания той или иной версии зависит от наличия материалов и документов или реальных событий, которые произошли на Северном флоте до ноября 1940 года. Позднее, возможно, появятся и новые версии гибели «Д-1», так как уже сейчас известно, что военком корабля старший политрук П. М. Прохоренко вел личный дневник. После гибели лодки к жене военкома дважды заходил «механик-подводник», одновременно сосед по коммунальной квартире, и в самой грубой форме требовал отдать этот дневник (В. В. Сорокажердьев. Тайну хранило море. - Мурманск, 1996, стр. 30). Подводник бригады ПЛ СФ вряд ли стал подобным тоном требовать дневник. Возможно, он может быть обнаружен в каком-либо спецхранилище.

Скоро будет уже 65 лет, как 1-я подводная лодка Северного флота со всем экипажем исчезла недалеко от Главной базы. В любом случае подводники «Декабриста» заслужили, чтобы о них вспомнили и открыли памятник родоначальнице подводных сил Северного флота.

Первостепенными элементами раскрытия тайны гибели «Д-1» остаются обнаружение и осмотр корабля на грунте, а при наличии возможности - ее подъем.

Достоверными источниками информации о катастрофе в настоящее время могут стать немецкие военно-морские архивы, выше упомянутый Сборник трофейных документов, возможно - документы английского Адмиралтейства.

Предположительно "Д-1" может находиться:

В бывшем полигоне N 6: 69º 33"2"" сев. широты 32º 47"2"" вост. долготы;

69º 33"2"" сев. широты 33º вост. долготы;

69º 30" сев. широты 33º вост. долготы;

69º 30" сев. широты 32º 51"2"" вост. долготы;

69º 30"7"" сев. широты 32º 47"2"" вост. долготы;

В районе о-ва Большой Арский 69º 29"1"" сев. широты 32º 54"7"" вост. долготы;

В районе м. Выев-Наволок 69º 29" сев. широты 33º 03"8"" вост. долготы.

Средства на проведение поисковой операции и установку памятника могут быть получены:

От общероссийских добровольных пожертвований на Памятник первым подводникам Северного флота;

Из средств Администраций регионов, уроженцами которых были погибшие подводники;

По согласованию с правительствами ФРГ и Великобритании.

Если не будет возможности поднять ПЛ, то будет необходим подъем ограждения рубки или артиллерийского орудия ПЛ для установки их Мемориале с объявлением места гибели ПЛ «Д-1» Памятным местом Северного флота.

Сергей Ковалев,

Напечатать