Французская канада. История канады Канада британская колония

Завоевание Канады сопровождалось раздачей наград. Британским солдатам и офицерам были предложены земельные наделы в покоренной колонии. Отличившихся в боях повысили в званиях. Генерал Эмхерст получил титул барона, а позже был произведен в фельдмаршалы. Победители принесли с собой деловитость, предусмотрительность и расторопность.

Англичане тут же наладили печатное дело - открыли типографию. Были развернуты изучение и съемка береговой линии захваченного края. Работу возглавил прославленный мореплаватель Джеймс Кук. За несколько лет он с соратниками составил детальное и точное описание побережья Акадии и Ньюфаундленда, на что у французов ранее так и не хватило времени. На побережье появились маяки и сигнальные станции. Между колонией и британской метрополией были налажены регулярные рейсы торговых и транспортных судов.

У Великих озер офицеры британской армии в спешном порядке основали сеть новых опорных пунктов. В 1793 г. таким образом появился Форт-Йорк (нынешний Торонто), годом позже - Кингстон и Ниагара-он-Лейк, в 1796 г. - Форт-Эри. В 1800 г. на картах появился Байтаун - поселок лесорубов на берегу Оттавы.

Англичане сразу активизировали поиски Северо-Западного прохода в Азию, прекращенные французами в XVII в. К Тихоокеанскому побережью направились исследовательские экспедиции - сначала Джеймса Кука, затем Джорджа Ванкувера. Капитан Ванкувер установил контакты с русскими первопроходцами из Аляски. Контакты носили миролюбивый характер и сопровождались обменом географическими сведениями. В частности, наши первопроходцы («промышленники») снабдили английских моряков самодельными картами нескольких участков Тихоокеанского побережья. Результаты экспедиций позволили англичанам основать на берегах Тихого океана новую колонию - Британскую Колумбию. Слово «промышленники» (pro-myshlenniki) долго употреблялось в ней и вошло в «Канадскую энциклопедию».

Ускорились работы по рытью каналов в обход мелей на реке Святого Лаврентия. Завершенные в первой трети XIX в., они облегчили, удешевили и ускорили водное сообщение в обширном регионе от Атлантики до Великих озер.

Победители проявили великодушие и справедливость. Тон задал первый британский губернатор Квебека - сменивший Уолфа генерал Джеймс Мюррей. Он уважал побежденных, которых называл «бравым народом». Решительно пресек бесчинства, творимые его войсками в захваченном городе. Военнослужащие, уличенные в насилии по отношению к мирному населению, были публично и сурово наказаны. Генерал Мюррей также ограничил аппетиты британских купцов, которые, пользуясь нехваткой самого необходимого в разоренном крае, скупали меха за бесценок и занимались земельной спекуляцией. Недовольное этим лондонское купечество добилось отзыва дальновидного и порядочного Мюррея (1768), однако сменивший его генерал Гай Карлтон продолжил политику предшественника.

Уже до Парижского мира Новую Францию беспрепятственно покинули остатки французских войск - около 4 тыс. человек. Затем Георг III прокламацией 1763 г. разрешил всем прочим обитателям завоеванной колонии покинуть ее. Англичане брались бесплатно перевезти их в Старый Свет. Однако уехали всего несколько сотен человек - губернатор, чиновники, купцы и офицеры. Прочие - землевладельцы, арендаторы, священники, мелкие торговцы, рыбаки и вояжеры - остались в стране, которую с полным основанием считали своей родиной. Францию же они воспринимали как далекую и в общем чужую страну.

Физически истребить десятки тысяч «канадьенов» или насильственно выселить их Британская империя не рискнула. Поэтому победителям пришлось сосуществовать с побежденными. Королевской прокламацией 1763 г. Британия обещала последним уважение их собственности, обычаев и религии и даже создание выборной ассамблеи по американскому образцу, чего не было в Новой Франции. «Канадьенов» освободили от присяги британскому королю - довольно было обещания хранить верность Англии.

Изгнанным ранее акадийцам английские колониальные власти разрешили вернуться в родные места, но имущественных прав в отличие от квебекцев не гарантировали. Вернувшиеся на родину акадийцы (а таких было около половины), обнаружили, что их дома и земли захвачены колонистами из Новой Англии, а компенсация им не положена.

Уже в 1764 г. в Квебеке было снято военное положение. В колонию был назначен генерал-губернатор, в Квебек-Сити и Монреале оставлены британские гарнизоны. Квебек-Сити, кроме того, стал еще одной базой британского флота. Официальным языком немедленно был объявлен английский (языковых гарантий побежденным не дали). В колонии вводилось британское уголовное право.

Настало время перекройки границ и многочисленных переименований. В политике Лондона и его колониальных наместников отчетливо проявилась тяга к англизации завоеванных земель. Сразу после Парижского мира Новая Франция была переименована в Квебек, а ее территория сильно сокращена. Квебек (по-французски «Виль де Квебек») получил новое название - Квебек-Сити. Район Великих озер, Лабрадор и Остров Святого Иоанна в Квебек не вошли. Акадию англичане переименовали в Новую Шотландию, расширив ее территорию за счет Квебека. Остров Святого Иоанна переименовали в Остров Принца Эдуарда. Остров, на котором находился Луисбур, стал называться Кейп-Бретоном. Из Новой Шотландии выделили новую колонию - Нью-Брансуик.

В совокупности данные колонии вместе с Ньюфаундлендом образовали Британскую Северную Америку. Однако это понятие пока было только географическим, а не административным. Каждая из названных колоний оставалась отдельной территориальной единицей и подчинялась непосредственно метрополии.

Как и предвидел Шуазель, Парижский мир принес Британской империи вместе с выгодами большие издержки. Сначала в 1763 г. на берегах озер Эри и Онтарио восстали индейцы во главе с незаурядным и смелым вождем - Понтиаком, которого иногда сравнивают со Спартаком. Сумевший преодолеть традиционные межплеменные распри Понтиак объединил против британцев целый ряд племен - гуронов, оттаву, сенеку. Из племенной коалиции в дальнейшем могло возникнуть индейское государство. Восставшие разгромили два небольших английских гарнизона в районе Де-Труа (Детройта) и захватили ряд фортов. Подавить восстание военной силой не удалось. Чтобы предотвратить вероятное объединение индейцев с «канадьенами», Лондон спешно издал указанную ранее прокламацию 1763 г.

После двухлетних боев губернатор Мюррей с согласия метрополии заключил с Понтиаком мир. Главным его условием стало сохранение прав дружественных Англии племен на занимаемые ими земли. Затем англичане, покровительствуя одним племенам и интригуя против других, разрушили созданную Понтиаком племенную коалицию. Убийство Понтиака (1769) индейцем из другого племени на бытовой почве было принято британскими колониальными властями с большим облегчением.

Но тем временем в конфликт с британской короной вступили жители 13 колоний, избавленные от французской опасности. Особенно напряженным стало положение в территориально близких к Квебеку Массачусетсе и Пенсильвании.

Стараясь избежать объединения «канадьенов» с беспокойными американцами, британское правительство издало в 1774 г. «Акт о лучшем управлении Квебеком» (Квебекский акт), что повлекло за собой важные последствия. Во-первых, в Акте еще раз торжественно были гарантированы все религиозные и имущественные права квебекцев и подтверждал сохранение в колонии привычного ее жителям французского гражданского права. Во-вторых, в соответствии с Актом квебекская территория была значительно расширена-к Квебеку присоединялась Луизиана - огромная территория между Великими озерами, Миссисипи и Мексиканским заливом. Занятие земель на этой территории объявлялось противозаконным деянием, что никак не задевало интересов малочисленных квебекцев с их 30-гектарными наделами, зато поставило преграду экспансии американских скваттеров. В-третьих, британские власти обязались уважать обычаи и интересы индейских племен.

Уступки «канадьенам» были сделаны вовремя. Население долины Святого Лаврентия не восстало. Парадоксально, но факт - недавно завоеванный англичанами Квебек остался опорой Британской империи. Зато Квебекский акт в сущности приблизил Американскую революцию. В том же 1774 г. в долине Огайо вспыхнули новые бои - теперь уже между англоязычными колонистами и британскими солдатами, а в следующем году 13 колоний восстали, объявив себя независимыми республиками-штатами. Американцы уверяли, что борются за свободу и самоопределение всех народов. Но еще не порвав до конца с Британией, не имея Декларации независимости, восставшие в сентябре 1775 г. направили несколько отрядов в пределы Квебека, которые захватили Тайкондерогу и форты у озера Шамплейн. Это был впечатляющий пример экспорта революции: если в стране нет революции - ее следует принести на штыках.

Американцы во главе с двумя самозванными полководцами - Ричардом Монтгомери и Бенедиктом Арнольдом - в ноябре без боя захватили Монреаль, а еще через месяц подошли к стенам Квебека. Пока волонтеры добросовестно платили за продовольствие и кров, их дела шли неплохо. Казалось, британскому флагу не суждено было развеваться над долиной Святого Лаврентия. Но вопреки расчетам американцев к ним мало кто присоединился.

Призывы восстать против «тирана Георга III» не нашли массовой поддержки. Франкоквебекцы-католики опасались, и не без оснований, притеснений со стороны американцев-протестантов. Их не воодушевлял непонятный лозунг свободы предпринимательства, плохо сочетавшийся с их устоявшимся жизненным укладом и католической этикой, которая делает упор не на материальном успехе, а на чистоте души. Епископ квебекский призвал единоверцев не поддерживать американцев. Когда у революционных интервентов кончились деньги, крестьяне отказались снабжать их продовольствием. Реквизиции же вызвали ожесточение местного населения.

Задолго до того, как первые европейцы в 987 г. н.э. пересекли Атлантику, на землях, которые нам сейчас известны как Канада, развивались различные цивилизации. Племена охотников пришли сюда пешком, перейдя через перешеек, который когда то соединял Азию и Северную Америку и был частью древнего материка Лавразия.

Эти первые жители, которых теперь называют первыми народами, пережили тяжелые времена адаптации, развивая ремесла, технику и культуру, необходимые для жизни в Канаде.

Выживание

На большой территории, от Юкона до Атлантики, жили две крупные группы охотников и собирателей, алгонкины и атапасканы. Они селились небольшими кочевыми племенами, люди этих племен научились строить каноэ из бересты и снегоступы, чтобы путешествовать по всей огромной стране. Еду и одежду они получали с помощью рыбной ловли и охоты на диких зверей, благодаря этим традициям в Канаде отлично развивалась торговля рыбой и мехом. К северу от этих двух групп жили инну, которые сумели покорить Арктику и выжить в этом суровом крае долгой темной зимы и короткого лета. На юге же племена ирокезов селились в лесных деревнях, где они строили свои длинные вигвамы и выращивали кукурузу, которая была их основной пищей.

На западных равнинах обитали племена, выживающие за счет охоты на бизонов, а племена побережья Тихого океана занимались в основном рыбной ловлей и торговлей. Их высокие тотемные столбы свидетельствуют о высоком уровне культуры и религиозности.

Хотя образ жизни всех племен был совершенно различным, их объеденял один очень важный момент: все они считали себя частью природы, а не ее покорителями. Они верили, что животные, на которых они охотились, имели родственную человеку душу, и тому, кто решался погубить такую душу напрасно, без нужды, пророчили несчастья.

Великодушие коренных народов по отношению к европейцам, возможно, форсировало их собственное падение. Как отмечал канадский историк Дезмонт Мортон: «Без поддержки коренных жителей, которые показали европейцам свои способы выживания, свои земли и свои полезные ископаемые, огромное количество ранних исследователей и переселенцев погибло бы, а другие, возможно, отказались бы от поисков, как это 500 лет назад сделали викинги».

Первые европейцы

Скандинавские саги Северной Европы рассказывают о том, что викинги из Исландии первыми, еще в 986 г. н.э., достигли берегов Лабрадора и совершили несколько неудачных попыток основать там свои колонии. Лиф Эриксон по прозвищу «Счастливчик» отправился в плаванье из Гренландии в 988 г., он назвал открытые им западные земли «Винланд» (Vinland), в честь дикого винограда, которого там было в избытке. Около 1000 г. н.э. Торфинн Карлсефни основал в Винланде колонию. Отряд Торфинна перезимовал в Винланде, но весной отправился обратно в Гренландию, решив, что существование колонии на этих землях невозможно из-за малого количества колонизаторов и враждебности местных жителей – akraelings. Интересно, что следы этого древнего поселения викингов были обнаружены в Ньюфаундленде в 1963 г.

Вторжение англичан

В 1497 г. итальянский мореплаватель Джон Кабот (1450-1498), пользуясь средствами английского короля Генриха VII, на своем судне «Мэтью» отправился в путешествие в Америку. 24 июня он пришвартовался к берегам Ньюфаундленда. Здесь он с небольшой командой сошел на берег, чтобы объявить найденные земли собственностью Англии. Затем он продолжил путешествие, чтобы составить карту восточного побережья, и вернулся на родину, где был встречен как герой.

В мае 1948 г. Кабот вновь отправился в плаванье, на этот раз, снарядив экспедицию из пяти кораблей и 300 человек команды. Его целью было – найти северо-западный путь к Китаю. Плохие погодные условия заставили Кабота отказаться от первоначального плана и повернуть на юг к Новой Шотландии. Кабот оказался в море, переполненном айсбергами. Корабли погибли, и интерес Англии к новым землям ослаб.

Прибытие французов

Исследователь Жак Картье (1491-1577) в 1534 г. совершил свое первое путешествие в Канаду, стартовав из порта Сен-Мало. Он достиг полуострова Лабрадор, острова ньюфаундленд и залива Св. Лаврентия, прежде чем высадится на острове Антикости, он понял, что находится у устья большой реки. Годом позже Картье вернулся и спустился по реке Св. Лаврентия к месту, где сейчас находится Квебек-Сити, и далее к древнему поселению Хочелага (будущий Монреаль). В 1543 г. надежды Картье основать крепкую колонию рассыпались и он вернулся во Францию.

Отец Новой Франции

Самюэль де Шамплейн (1567-1635) был талантлив во многом – отличный мореплаватель, солдат, прорицатель.

В 1605 г. попытка Шамплейна организовать колонию в Порт-Руайале не увенчалась успехом, но в 1608 г. было положено начало небольшой французской колонии в Квебек-Сити: были построены три двухэтажных дома, двор и сторожевая башня, окруженные деревянной стеной.

Экономической базой свершений Шамплейна стала торговля мехом. Благодаря ей ему удалось заключить союзы с алгонкинами и гуронами. Шамплейн и его соратники не только основали крепкие поселения в долине Св. Лаврентия, но и исследовали половину всего континента. Они создали «Новую Францию», которая в свои лучшие времена простиралась от Гудзонова залива к Новому Орлеану в Луизиане, и от Ньюфаундленда почти до Скалистых гор на запад. В 1612 г. Шамплейн стал первым главой правительства французской Канады.

Усилиями Шамплейна в стране воцарились религиозные настроения, благодаря которым такие ордена, как, например, иезуитский, могли основывать миссии. Но его деятельность также породила конфликт с англичанами, который будет длиться в течении всего следующего века и даже больше.

Англо-французские войны

К 1713 г. Великобритания контролировала Новую Шотландию, Ньюфаундленд, регион Гудзонова залива и после Семилетней войны в 1763 г. – еще и всю территорию французской Канады.

Напряжение между англичанами и французами усиливалось и из-за религиозных вопросов: англичане в основной массе были протестантами, а почти все французы – католиками. В результате их конфликтов колония Квебек в 1791 г. была разделена на англоязычную Верхнюю Канаду (сейчас Онтарио) и франкоязычную Нижнюю Канаду (сейчас Квебек). Воспользовавшись конфликтом англичан с Наполеоном в Европе, в Канаду в 1812 г. хлынули американцы. Они потерпели поражение в 1814 г., но угроза повторного вторжения влияла на историю Канады в течении большей части XIX в.

Британский доминион

В течении двадцати пяти лет после войны 1812 г. страна не могла выйти из тупика, в Канаде царила жестокость самого разного происхождения. Англичане добивались доминирующего положения в области избирательного права и ограничения влияния католической церкви. В 1834 г. французы занимали одну четверть государственных постов при том, что три четверти населения составляли именно они. Восстания в Верхней и Нижней Канаде в 1837-1838 гг. Проходили под предводительством и французских, и андийских реформаторов, которые добивались подотчетного правительства с более широким составом избирателей. Ответом Британского правительства стало объединение двух колоний в провинцию Канада, что произошло в 1840 г. Только сформированная ассамблея получала все большую независимость, когда в 1849 г. самая крупная партия – партия Реформ – издала акт о выплате компенсаций тем, кто понес убытки во время восстаний 1837 г. И хотя генерал-губернатор, лорд Элджин, был против этого решения, он предпочел не воспользоваться своим правом вето. В провинции Канада теперь было «ответственное правительство» (оно имело право издавать законы без санкций британских колониальных представителей).

Тем не менее остальная часть британской Северной Америки как и раньше представляла собой ряд самоуправляемых колоний, которые, несмотря на свои экономические успехи, опасались американских притязаний. Их страхи были усилены серией фенианских набегов на канадскую территорию в 1866-1870 гг. (Фении были ирландскими эмигрантами из Нью-Йорка, они попытались использовать антибританские настроения во французской Канаде для получения независимости Ирландии). Вопрос конфедерации был поднят и обсуждался на всех конференциях, проводимых с 1864 г. Только объединившись перед лицом этой общей опасности, говорили политики, британские колонии смогут отразить эти нападения.

Новая страна появилась на свет 1 июля 1867 г. По условиям Британского Северо-Американского акта создавались новые провинции Квебек (восточная Канада) и Онтарио (Западная Канада), которые вместе с Новой Шотландией и Нью-Брансуиком объединялись в доминион Канада. Новое правительство было основано на британской парламентской системе, с генерал-губернатором (представитель Короны), палатой общин и сенатом. Парламент получил право издавать законы, касающиеся национальных интересов: защита, криминальные вопросы и торговля, тогда как провинции занимались местными вопросами, такими, как образование.

Восстание метисов

Правительство Канады выкупило у компании Гудзонова залива обширные северо-западные территории от Великих озер до Скалистых гор. Метисы (потомки французских торговцев мехов и коренных жителей), которые жили на этих землях, были очень встревожены предстоящим наплывом англоязычных переселенцев. В 1869 г. местный лидер Луи Риль взял дело в свои руки и возглавил первые два восстания. Востание на реке Ред-Ривер было попыткой защитить земли, которые метисы считали своей родной собственностью. Компромисс был достигнут в 1870 г., тогда была образована новая провинция Манитоба. И все равно многие метисы переехали на запад, в земли, которые в 1905 г. стали провинцией Саскачеван.

Риль в 1874 г. был избран в палату общин, но в 1875 г. он эмигрировал в США. В 1884 г. намерения правительства заселить западные земли заставили метисов Саскачевана позвать Риля на родину, чтобы он возглавил Северо-Западное восстание. Оно продолжилось совсем недолго, его обвинили в измене, и 16 ноября 1885 г. в г. Реджайне он был повешен.

Рождение нации

Поражение метисов и строительство трансконтинентальной железной дороги стали решающими факторами в деле основания запада. Британская Колумбия, колония Короны с 1858 г., в 1871 г. решила присоединиться к Конфедерации, выдвинув требование получить железнодорожное соединение с остальными частями страны. Остров Принца Эдуарда, самая маленькая провинция Канады, вошла в состав Конфедерации в 1873 г. В 1898 г. была образована территория Юкон. В 1905 г. из бывших земель компании Гудзонов залив были сформированы провинции Саскачеван и Альберта, оставшиеся земли Северо-западными территориями. В каждой провинции был премьер и избираемая ассамблея.

В 1949 г. Ньюфаундленд наконец вошел в состав Канады в качестве десятой провинции.

«Золотая лихорадка» в Клондайке

Слухи о том, что в Юконе есть золото, стали появляться с 30-х гг. XIX в., но большинству старателей не удавалось проникнуть на эти земли из-за сложных природных условий и строгой охраны индейцами Чилкут своей территории. 16 августа 1896 г. разгорелась самая известная и самая яростная «золотая лихорадка» за всю историю Канады. Она началась после того, как Джордж Вашингтон Кармак и два его друга индейца, Скукум Джим и Тагиш Чарли, нашли на реке (мелкий приток Клондайка), которую они позже назвали ручей Удачи (Бонанца Крик – Bonanza Creek), огромный золотой самородок. В течении двух следующих лет как минимум 100 000 старателей отправились в те края на поиски золота. Удалось добраться до места только лишь 40 000 человек. «Золотая лихорадка» принесла доход в 50 миллионов канадских долларов.

Новый оптимизм и новые переселенцы

Влияние «золотой лихорадки» ощущалось во всей Канаде. Она привела к расширению таких городов как Ванкувер и Эдмонтон, а также к образованию новой территории Юкон. Период оптимизма ознаменовался избранием нового либерального правительства, это произошло в 1896 г. во время нахождения на посту первого премьер-министра французского происхождения, Уилфрида Лорье, который был твердо уверен в том, что «ХХ век станет веком Канады». Новые центральные провинции Канады приняли новых эмигрантов из Европы. К 1913 г. эмиграционная волна дошла до рекордной отметки 400 000 человек. Наконец Канада стала получать доход от процветающей мировой экономики и зарекомендовала себя как сильная промышленная и сельскохозяйственная страна.

Поддержка союзников

Первая проверка неокрепшей нации пришлась на 1899 г., когда разразилась Англо-бурская война в Южной Африке; вторая – на 1914 г., когда Европа вступила в Первую мировую войну. Лорье был очень осторожен в вопросе южно-африканского кризиса, но в 1899 г. под давлением англоязычного населения был вынужден направить в Кейптаун 1000 солдат.

До окончания войны в 1902 Г7 на поля сражений Южной Африки отправилось еще около 6000 человек. Они вернулись в Канаду с ощущением национального единства, чего не ожидали их соотечественники, оставшиеся дома.

Но опыт войны не только возродил в некоторых дух единства, но и привел к некоторым негативным последствиям. Так, между франкоканадскими и англоканадскими студентами университетов зачастую завязывались драки, а консерваторы Онтарио и франкоязычные политики Квебека не могли разрешить свои противоречия.

Не успел этот конфликт дойти до решающей стадии, как уже разразился новый кризис. Присоединившись к союзникам во Фландрии, канадцы снискали боевую славу во время Первой мировой войны. Канадский пилот Билли Бишоп был лучшим воздушным асом союзников. Канадские войска прославились в двух главных сражениях – при Ипре (1917) и при Вими Ридж (1915). К моменту подписания мирного договора 11 ноября 1918 г. 175 000 канадцев были ранены, и 60 000 погибли за свою страну.

Статус независимости

Канада сыграла такую важную роль в ходе Первой мировой войны, что ее стали считать независимой страной, она даже вошла в Лигу Наций. Независимость Канады официально была утверждена в 1931г. при подписании Вестминстерского статута, который предоставил Канаде политическую независимость от Великобритании и учредил союз суверенных наций под единой короной.

Тем временем период оптимизма был завершен Великой депрессией, которая началась с кризиса на Уолл-стрит 1929 г. Засухи опустошили фермы Альберты, Саскачевана и Манитобы. Один из четырех рабочих был не трудоустроен, найти работу было очень сложно.

Вторая мировая война

Необходимость обеспечения армии союзников во время Второй мировой войны ускорила выход Канады из депрессии. Канадский морской флот сыграл решающую роль в победе в битве за Атлантику (1940-1943), тысячи летчиков союзников проходили обучение на территории Канады. Премьер-министром Канады в то время был либерал Макензи Кинг (1935-1948). Он провел всенародное голосование, позволившее отправить за океан канадских призывников, контролировал строительство Хайвея Аляски и по совету министров активно поддерживал союзников.

Международная ситуация

К моменту подписания мирного договора в сентябре 1945 г. у Канады был третий по величине морской флот в мире, четвертые по величине военно-воздушные силы и постоянная армия из 730 000 человек. Хотя Канаде за успехи во время Второй мировой войны пришлось заплатить дорогую цену – 43 000 человек погибли в боях, а национальный долг вырос в четыре раза - в конце войны нация имела сильную позицию. Население было способно справиться с потерями, большая часть долга была потрачена на удвоение валового национального продукта и развитие промышленности, которая смогла восстановить экономику страны в послевоенные годы.

После Второй мировой войны экономика Канады продолжала развиваться. Рост экономики в сочетании с социальными программами правительства, например, по поддержке пенсионеров, обеспечению занятости населения и медицинскому обслуживанию, привели к тому, что уровень жизни в Канаде стал одним из самых высоких, что, конечно же, привлекало сюда эмигрантов со всего мира. С 1945 г. поток эмигрантов в основном состоял из выходцев из южной Европы, Азии, Южной Америки и островов Карибского моря, они обогатили многонациональный статус страны.

Репутация Канады и ее влияние в мире укрепились. Канада является членом ООН со времен ее основания в 1945 г., она является единственной страной, которая участвовала практически во всех крупных миротворческих операциях ООН. Именно будущий премьер-министр Канады Лестер Пирсон содействовал миротворческому процессу, 1957 г. он получил Нобелевскую премию за помощь в разрешении Суэцкого кризиса. Канада также остается уважаемым членом Британского Содружества, Международной организации франкофонии, Большой восьмерки, ОАГ (Организация американских государств) и НАТО (Организация Североатлантического договора).

Франко-Английский раздел

Учитывая все достижения, выглядит довольно ироничным тот факт, что последнюю четверть ХХ в. Канаде пришлось вновь столкнуться с вопросом национального самоопределения и единства. Движущей силой этих споров остается историческое соперничество англоканадцев и франкоканадцев. Главными действующими лицами последних событий ХХ в. стали премьер-министр Питер Трюдо (1968-1984) и премьер Квебека Рене Левеск (1968-1987).

Когда в 1960 г. премьером Квебека был избран Жан Лесаж, он устроил «тихую революцию» - провел серию реформ, усиливших положение провинций. Тем не менее этого было недостаточно для того, чтобы предотвратить рост революционно-националистических настроений. В октябре 1970 г. Британский торговый уполномоченный Джеймс Кросс и министр труда и иммиграции Квебека Пьер Лапорт были похищены террористической организацией франкоканадцев «Фронт освобождения Квебека».

Пьер Трюдо посвятил свою политическую карьеру борьбе за федерализм, ликвидации сепаратизма и созданию новой конституции Канады. Преемник Лесажа, Рене Левеск, напротив, активно поддерживал проведение в Квебеке референдума 1980 г. по вопросу независимости этой провинции. В 1982 г. осуществились планы Трюдо – был издан конституционный акт, в котором были укреплены федеральные гражданские права и свободы.

Движение в сторону консерватизма

В 1984 г. лидер Прогрессивных консерваторов, Брайан Малруни, выиграл выборы с максимальным перевесом за всю историю Канады. В отличие от Трюдо Малруни вел политику, направленную на более близкий контакт с Европой и в особенности с США. В последующие годы были предприняты две серьезные попытки реформировать конституционную систему. В Конституционном аккорде Мич Лейк признавались претензии Квебека на особый статус в силу его принадлежности к французской культуре, но он не был подписан из-за того, что не все провинции дали свое согласие. Когда инуиты начали борьбу за большее количество мест в парламенте, был создан Аккорд Шарлоттаун (1991), в котором поднимался вопрос о собственном правительстве инуитов. Аккорд был отклонен решением национального референдума 1992 г.

На сегодняшний день многие из этих реформ воплощены в жизнь. Французское население Квебека получило официальное признание, а инуиты управляют собственной территорией Нунавут.

Французские короли позволяют бриттам украсть полконтинента

Французы видят в своих канадских братьях причудливое напоминание о прошлом. Жители Квебека говорят с акцентом, который большинство французов находят примитивным, даже комичным, чем-то вроде крестьянского говора семнадцатого века. Квебекцы употребляют забавные слова, как, например, char вместо car (автомобиль), blonde (блондинка) вместо girlfriend (подружка), а ругательствами у них служат древние религиозные термины - sacrament (таинство) и tabernacle (молельня)! Когда у жителя (или жительницы) Квебека берут интервью для французского телевидения, его (или ее) речь обычно сопровождают субтитрами на «нормальном французском», словно язык, на котором говорят во франкоязычной Канаде, настолько варварский, что парижане его попросту не поймут. Короче, французы относятся к квебекцам примерно так же, как нью-йоркцы к алабамцам. Разве что слегка отдраить - тогда сойдет.

Но в то же время любое упоминание об истории Квебека тотчас разжигает в сердце каждого француза антибританский и антиамериканский огонь, как если бы кто-то заикнулся о превращении их любимого кафе в «Старбакс». Канаду украли у Франции, станут уверять вас французы, и, если в разговоре вдруг всплывет Акадия, вам придется выслушать гневную речь по поводу британского геноцида. (Ну, это если собеседник знает об Акадии. Многие французы понятия не имеют, что это за штука - может, имя поп-звезды или уменьшительно-ласкательное прозвание Французской академии?)

Акади (Акадия) - так по-французски называлась нынешняя Новая Шотландия, полуостров на северо-востоке Канады, который в 1713 году, после полуторавековой конфронтации, наконец отошел Британии по Утрехтскому договору; после этого французских жителей Акадии, отказавшихся подчиниться британской короне, изгнали. В 1750-х годах около 12 600 жителей Акадии были насильно вывезены из Канады морем, и большинство из них осели как беженцы в Новой Англии, Британии, Франции и Луизиане (слово «каджун», которым обозначают франкоязычных жителей Луизианы, есть не что иное, как искаженное «акадиец»).

Если вы посетите остров Бель-Иль-ан-Мэр, неподалеку от побережья Бретани, то в его столице, Ле-Пале, найдете постоянную выставку, посвященную поселенцам из Акадии. На официальном веб-сайте острова есть трогательная страничка об акадийских беженцах, где рассказывается о «диаспоре этих скромных, миролюбивых людей, чья цивилизация была построена на вере в Бога, уважении к своим предкам и трудолюбии». Если коротко, Акадия, наряду с такими именами, как Жанна д’Арк, ассоциируется в памяти с подлым британским предательством и бессердечной франкофобией.

Однако, как это уже было с Жанной д’Арк, французы, похоже, забывают о своей далеко не выдающейся роли в этом деле…

В Новом Свете не нашлось места для Франции

Как только Колумб вернулся из своего первого трансатлантического плавания, король Испании и король Португалии попросили Папу даровать им в собственность открытые земли. Что он и сделал, позволив этим странам прочертить на имеющейся карте Западного полушария перерезающую Атлантику пополам линию от полюса до полюса. Все, что оказалось к востоку от этой линии - побережье Африки, обширные пространства океана и выступающая часть Бразилии, - отошло Португалии. Открытые земли к западу от линии были переданы Испании. Грубо говоря, 7 июня 1494 года, по Божественному повелению, Северная и Южная Америка почти целиком стали испанскими.

Францию крайне возмутило это обстоятельство, хотя все было ожидаемо, поскольку действующий Папа, Александр VI, он же Родриго Борджиа (да-да, из тех самых Борджиа), стал понтификом по итогам выборной кампании, в которой были задействованы и политические лобби, и истеблишмент, и высокие обещания, и - как полагают - не обошлось без взяток. А Франция поддерживала конкурента Борджиа, расщедрившись аж на 200 000 золотых дукатов (по нынешним меркам, громадная сумма). Что ж, нет ничего удивительного в том, что Франция пролетела мимо одобренной Папой карты Нового Света.

Французы считали все это вдвойне несправедливым, поскольку, по их утверждению, именно они открыли Новый Свет задолго до Колумба. (Почему-то никому в голову не приходило, что коренные жители Америки могли открыть эти земли, а не прорасти в них, словно кактусы, да и никто не знал об экспедициях викингов в одиннадцатом веке. Они упоминались лишь в исландских сагах, но «Сага о гренландцах» еще не стояла на полках французских публичных библиотек. Может, просто потому, что во Франции пятнадцатого века публичных библиотек не было вовсе.)

В «Истории французской колонизации» издания 1940 года Анри Блэ ссылается на то, что церковь в Дьеппе еще в 1440 году была украшена мозаикой с изображением американских индейцев и что в городских архивах хранились записи моряков, которые бывали в Южной Америке, по крайней мере, за пятьдесят лет до Колумба. Мсье Блэ пишет, что по трагическому стечению обстоятельств все эти доказательства были уничтожены во время бомбежки Дьеппа англичанами в 1694 году. В общем, как всегда, виноваты англичане.

Тот же автор пишет, что «рыбаки из Байонна» (город на юго-западе Франции) издавна вели промысел китов на острове Ньюфаундленд у берегов Канады, но тут же все портит, упоминая, что они называли остров Баккалаос, а это название - производное от испанского названия трески. На самом деле эти рыбаки были басками, а не французами: это баски веками вялили и солили там рыбу, по понятным причинам сохраняя в секрете сведения о богатых рыбных запасах.

Мсье Блэ добавляет, что рыбаки из Нормандии, Бретани и Ля-Рошели тоже добирались до Канады за десятки лет до того, как Колумб пересек Атлантику, и делает вывод о том, что «французы приложили руку к этим великим открытиям. Только они держали в тайне свои путешествия…». Признаемся, что это был первый (и последний) случай в истории, когда французы не трубили о своих достижениях.

Как бы там ни было, синьор Борджиа, он же Папа Александр VI, издал буллу, признававшую за Португалией и Испанией право на владение Новым Светом. Можно усмотреть в этом легкую иронию судьбы, поскольку одной из диковин, привезенных обратно Колумбом, был сифилис - болезнь, которую потом подхватит греховодник Папа.

Генрих VII Английский, презрев недовольство Папы, снарядил экспедицию мореплавателя Джованни Кабото (тоже итальянец, как и Колумб), изменив его имя на Джон Кэбот, чтобы его открытия более убедительно звучали по-британски. В 1497 году Кэбот исправно «открыл» Северную Америку (Колумб не продвинулся севернее Карибского моря), хотя, наверное, помахал рукой баскам, когда прибыл на Ньюфаундленд - если вообще доплыл туда. Его карты были не настолько точны, чтобы кто-нибудь смог в них толком разобраться. Что, возможно, объясняет и его внезапное исчезновение во время второй экспедиции в 1498 году.

Тем временем французы развлекали себя жалобами на правление Папы. Все тот же Анри Блэ пишет, что король Франциск I ограничивался лишь нотами протеста в адрес испанцев, взывая к их совести: «Солнце светит для меня точно так же, как и для всех других людей, и я бы хотел увидеть тот пункт в завещании Адама, который исключает меня из дележа». Может, и остроумно, но не очень продуктивно, поскольку испанцы попросту его проигнорировали.

Позовите мистера Дарси!

В последующие два столетия английские и французские монархи только и делали, что отправляли через Атлантику исследователей и поселенцев, чтобы завладеть рынком бобровых шкур и трески. Французы, прибывающие на восточное побережье Америки, обычно бывали биты, но не бриттами, а дрязгами и склоками в своих же рядах. Все это время Францию раздирали религиозные войны, которые тормозили ее попытки колонизировать мир: дело в том, что крупнейшие судовладельцы были протестантами, в то время как страной обычно правили католики. Все, что требовалось от бриттов, это поддерживать огонь религиозных разборок и отправлять свои полупиратские корабли грабить французские колонии, которым удалось выжить в отсутствие внимания или должного управления со стороны метрополии.

По этой причине к концу 1600-х годов французские территории оказались в основном спрятанными в глубине материка, вдоль реки Сент-Лоуренс, в крепко укрепленных поселениях вроде Квебека и Монреаля, в то время как британские колонии протянулись от Вирджинии вверх до самого Мена, и на этой территории проживали тысяч двести плантаторов и торговцев. Население французских колоний едва дотягивало до двадцати тысяч, и все из-за того, что французы настаивали на отправке в поселения монахинь и священников-иезуитов, а ни те, ни другие не отметились в истории как группы с высокой рождаемостью.

Была и другая проблема: в 1590-х годах французский король Генрих IV постановил, что французские поселения должны располагаться выше сорокового градуса северной широты, подальше от вездесущих испанцев. Принимая такое решение, он полагал, что климат на сороковых широтах в Северной Америке такой же, как в Европе. И когда французские колонисты умирали от холода в Канаде, их стоны - «Но разве мы не на той же широте, что и Венеция?» - заглушали арктические ветры.

Но даже при таком раскладе к началу восемнадцатого века французы с завидным упорством продолжали осваивать Нувель Франс (Новую Францию, как они называли французские территории в Канаде) и Акадию, свою полоску канадского побережья. Что ж, тем более позорно, что в итоге Франция отдала эти земли бриттам.

В 1713 году король Людовик XIV подписал Утрехтский договор, согласно которому, помимо всего прочего, отказывался от притязаний на Ньюфаундленд и Акадию в обмен на снижение пошлин на французские товары, импортируемые Британией, а также от обладания Эльзасом, областью в восточной Франции. Короче говоря, канадское побережье было принесено в жертву более ценным и близким к дому интересам. Вот за что квебекцы до сих пор ненавидят Францию.

В Акадию тут же хлынул поток англоговорящих колонистов и солдат. В 1749 году бритты основали город Галифакс, намереваясь превратить его в новую, не франкоговорящую столицу. И акадийцы совсем не обрадовались, когда в 1754 году губернатором Новой Шотландии стал Чарльз Лоуренс, человек того типа, который описала в своих произведениях Джейн Остин: высокомерный английский фанатик, уверенный в том, что закон на его стороне, а потому он имеет право на любые отвратительные деяния. Джейн Остин наверняка призвала бы мистера Дарси, чтобы тот сбил спесь с губернатора, но, к сожалению, место действия находилось слишком далеко от сельской английской глуши, на диком полуострове в отдаленной части мира, где смерть была делом привычным, и целые общины стирались с лица земли или бесконечно переселялись с места на место на памяти одного поколения.

Лоуренс, человек военный, был садистом, наделенным неограниченной властью. Ко всему прочему, он чрезвычайно подозрительно относился к акадийцам и одним из первых актов потребовал, чтобы все они присягнули на верность Британии и дали согласие нести активную военную службу, отражая вторжение любого неприятеля - например, Франции. Акадийцы, естественно, отказались, и не только потому, что не хотели стрелять в своих бывших соотечественников. Им не хотелось, чтобы их отрывали от работы на земле и охоты каждый раз, когда какой-нибудь самовлюбленный парижский командир решит сунуть нос в их владения.

Лоуренс ответил введением абсурдно суровых наказаний за любые проявления нелояльности. Скажем, если акадийцу было приказано доставить в британское поселение дрова, а он тянул с исполнением, его дом разбирали на растопку. Лоуренс распорядился конфисковать у акадийцев ружья и каноэ - жизненно необходимые инструменты для охоты и рыбалки, он также планировал обратить всех французских поселенцев в англиканскую веру. Неудивительно, что акадийцы стали искать убежища подальше от этого английского сумасшедшего, благо Новая Шотландия была обширным и неосвоенным полуостровом с множеством рек и речушек, способных прокормить опытного рыбака и охотника.

Понятное дело, взбешенный коварством французов, подрывающих его авторитет, 28 июля 1755 года губернатор Лоуренс отдал приказ о начале депортации.

Он запросил Новую Англию прислать ему флот из двух десятков грузовых кораблей, с трюмами, переоборудованными в тюремные камеры без окон и удобств (колонизаторы из Новой Англии давно освоили такой вид транспорта, поскольку успешно практиковали работорговлю). Тем временем возле деревни Гран-Пре в Новой Шотландии расположились лагерем солдаты - тоже из Новой Англии; до поры они, согласно приказу, не предпринимали никаких действий, так как стояла пора сбора урожая, и губернатор хотел, чтобы акадийцы оставили после себя хорошие запасы свежих продуктов.

Не догадываясь о том, что на уме у солдат, мирные поселенцы продолжали жить, как раньше, но заподозрили неладное, когда к берегу подошли пять порожних грузовых кораблей, и Чарльз Лоуренс распорядился, чтобы все совершеннолетние лица мужского пола собрались в три часа пополудни 5 сентября в церкви Святого Чарльза в деревне Гран-Пре. (Трудно сказать, был ли выбор места шуткой. Возможно, нет. Чарльз Лоуренс не страдал несерьезностью.) Было объявлено, что тем, кто проигнорирует распоряжение губернатора, грозит «конфискация движимого и недвижимого имущества».

В тот день в церкви собралось 400 мужчин и юношей, которым некий полковник Уинслоу изложил «окончательную резолюцию Его Величества по дальнейшей судьбе французских обитателей Его провинции Новая Шотландия, которые до сих пор пользовались большей благосклонностью Его Величества, нежели остальные доминионы». Полковник Уинслоу сказал, что ему «весьма неприятно» делать то, что он намерен сделать, «и это так же печально для вас, потому что вы тоже представители рода человеческого». (Что ж, по крайней мере, он признал в акадийцах людей.) Далее он объявил: «Земли и постройки, домашний скот всех видов конфискуются в пользу Британской короны со всеми вашими личными вещами, сбережениями, деньгами и хозяйственной утварью, а вы сами перемещаетесь из этой провинции».

Это было, мягко говоря, шокирующее заявление, но Уинслоу сказал, что бритты играют по-честному, и прибавил: «От лица Его Величества я разрешаю вам взять с собой столько денег и утвари, сколько вы сможете унести, но так чтобы не перегрузить корабли». Учитывая то, что корабли могли вместить строго определенное количество пассажиров, это было заведомой ложью.

Он также пообещал, что «семьи в полном составе последуют на одном корабле», и это еще одна ложь, подтверждаемая приказом, который Лоуренс отдал одному из организаторов погрузки, некоему полковнику Роберту Монктону: «Я бы на вашем месте не стал дожидаться, пока подтянутся жены с детьми, отправляйте мужчин без них».

Поначалу объявление, сделанное в церкви, акадийцы встретили недоумением, поскольку по-английски знали только пару слов: «треска» и «бобер». Судя по всему, единственным лингвистом среди собравшихся был акадиец Пьер Ландри, который перевел британскую резолюцию, как только сам оправился от потрясения.

Тотчас зазвучали мольбы акадийцев о смягчении наказания. Некоторые предлагали заплатить выкуп за свое освобождение и переселиться на французские земли вглубь материка, но им было отказано. Другие умоляли разрешить им пойти домой и рассказать своим женам о том, что происходит, чтобы те могли собрать вещи. В конце концов малочисленную делегацию выпустили, а остальных Уинслоу оставил в качестве заложников, отправив 250 молодых людей в трюмы стоящих на якоре пяти кораблей.

Лишь к 8 октября подошла основная часть грузового флота, и Уинслоу мог начинать массовую депортацию. А за это время с кораблей спрыгнули двадцать четыре человека, причем двоих застрелили при попытке к бегству. Подходили женщины и дети, чтобы присоединиться к мужьям; они несли с собой столько скарба, сколько могли поднять, но, несмотря на обещания британцев, им пришлось бросить вещи на берегу, где они и оставались, пока их не обнаружили английские поселенцы, которые прибыли спустя пять лет.

Двадцать седьмого октября в море вышли четырнадцать кораблей с 3000 мужчин на борту, запертыми в трюмах, как рабы, и полуголодными. Если бы на кораблях имелись бортовые иллюминаторы, акадийцы увидели бы пламя и дым, поднимающиеся над их поселениями, где солдаты поджигали дома и амбары, обеспечивая полную зачистку территории.

В других местах Новой Шотландии депортация проводилась так же жестоко, но менее эффективно. Мужчины сбегали, многие семьи уходили в леса, скрываясь от поисковых отрядов, и, как могли, пытались выжить в суровом климате и без еды. Кое-где целые деревни снимались с насиженных мест и мигрировали вглубь материк в надежде создать новые поселения, где их не нашли бы бритты.

Чтобы акадийцы не могли получить помощь от дружелюбных индейцев, Лоуренс посулил местному племени микмаков щедрое вознаграждение: 0,30 пенсов (небольшое состояние) за каждого мужчину и 0,25 пенсов за женщину или ребенка, пойманных живыми, и - страшно сказать - 0,25 пенсов за скальп мужчины (хотя не очень понятно, как он собирался определять принадлежность скальпа).

Шла масштабная этническая зачистка, которую бритты не практиковали со времен Столетней войны, с той лишь разницей, что жертвы множились от давки в корабельных трюмах и голода и редко кто погибал от удара меча.

Всего, за период с 1755 по 1763 год, было депортировано около 12 600 акадийцев из тех 18 000, что составляли общину. Полагают, что 8000 умерли, включая тех, кто сбежал или спрятался.

Нельзя сказать, что Франция очень уж переживала за судьбу своих колонистов. Никто не поперхнулся, когда злой на язык Вольтер выразил словами то, что думали парижане о Канаде, написав в письме после разрушительного лисабонского землетрясения 1755 года: «Лучше бы землетрясение проглотило эту убогую Акадию». Вольтера часто поминают (по крайней мере, в Квебеке) также из-за того, что в 1757 году он сокрушался по поводу вражды между Британией и Францией за «несколько акров снега в Канаде». И французские канадцы, у которых припасен целый список подобных цитат, нередко вспоминают еще одну декларацию Вольтера 1762 года: «Я бы предпочел выбрать мир, а не Канаду».

Нельзя сказать, что депортация акадийцев была звездным часом Британии или Новой Англии. Вот почему эти события упоминаются в книгах по английской истории гораздо реже, чем героические сухопутные операции на материке…

Волк в шкуре Вольфа

В 1756 году, спустя год после начала депортации Акадии, разразилась Семилетняя война, и, вместо того чтобы размениваться на мелкие стычки, Франция и Британия вступили в официальную широкомасштабную битву за военное присутствие в своих колониях в Северной Америке и других частях земного шара.

Акадию более или менее оставили в покое, бросив на произвол судьбы, но для защиты своих интересов в остальной Канаде Франция отрядила опытного солдата - Луи-Жозефа де Монкальм-Гозона, маркиза де Сен-Веран (в наше скупое на слова время его обычно именуют просто Монкальм). Он участвовал в нескольких европейских конфликтах и был ранен мечом и мушкетной пулей. Весной 1756 года он пересек Атлантику с 1200 солдатами, чтобы поддержать четырехтысячное войско, уже базировавшееся в Нувель Франс. В его распоряжении имелись также около 2000 местных ополченцев, хотя он и знал, что вояки из них никудышные: их гораздо больше занимало потрошение животных, а не международные войны.

Поначалу Монкальм провел ряд успешных рейдов против бриттов, с захватом крепостей и столь необходимых пушек и амуниции. Но помощь, обещанная Парижем, запаздывала, поскольку британцы перехватили большую часть французских конвоев, и в сентябре 1759 года Монкальм укрылся в надежно укрепленном Квебеке.

И вот тут в игру вступил английский генерал Джеймс Вольф, который и должен был нанести решающий удар. Тринадцатого сентября 1759 года Вольф прибыл в Квебек, сумев пройти 450 километров вверх по реке Сент-Лоуренс с огромной армией из 9 000 солдат и 18 000 матросов на 170 ботах, - во многом благодаря тридцатилетнему капитану Джеймсу Куку, обладавшему талантом навигатора и картографа, который спустя годы сослужил ему хорошую службу.

Французы весьма комфортно чувствовали себя в городе-крепости на вершине неприступной скалы, им казалось, что долгий речной круиз Вольфа - совершенно напрасное предприятие. Но генерал категорически отказывался признавать поражение и послал отряд на штурм прибрежных скал. В иных обстоятельствах это ничуть не обеспокоило бы Монкальма, но бритты выгрузили на берег пушки, и он опасался, что британцы подвергнут город бомбардировкам, поэтому лично вывел из крепости 5000 солдат, чтобы сбросить противника в реку.

Вольф тоже вел в атаку свои войска, и у него был свой, смелый и хладнокровный стиль лобовых атак. Он позволил французам подойти совсем близко, так что между противниками оставалось метров сорок, а потом приказал своим солдатам открыть шквальный огонь из мушкетов, убийственным залпом опрокидывая оборону и вынуждая уцелевших французов - многие из которых были те самые ополченцы - мгновенно отступить. Сражение окончилось через четверть часа, и Квебек был взят.

Но оба командующих остались лежать на поле боя, смертельно раненные. Когда Вольфу доложили, что враг отступает, он сказал: «Слава богу, я умру спокойно» - и не замедлил это сделать. Тем временем Монкальму сообщили, что он не оправится от полученных ран, и он простонал: Tant mieux - «тем лучше». Казалось, он уже знал, что битва за Канаду проиграна.

Ступайте домой (если знаете, где дом)

Другой важный для Франции город материковой Канады, Монреаль, капитулировал годом позже. Бритты не тронули мирных жителей, и они там и остались, отрезанные от Франции, со своим архаичным акцентом и католическими большими семьями, благодаря которым большинство квебекцев следующего поколения имели по десять братьев и сестер.

Акадийцев лишили такой роскоши. Для тех, кто пережил тюрьму и изгнание, страдания еще не закончились.

Британские колонии не были предупреждены о надвигающейся волне беженцев, хотя губернатор Новой Англии Уильям Ширли активно участвовал в процессе депортации. Около 1500 акадийцев высадились в Вирджинии и Новой Каролине, но им отказали во въезде и вынудили жить на берегу или на кораблях в ожидании дальнейшей отправки в Англию.

Когда они снова покинули Америку, два судна затонули в Атлантике, а с ними и 300 человек, хотя тем, кто выжил, вряд ли пришлось слаще. Годами акадийцы жили в хижинах у Саутгемптонской гавани, в заброшенных гончарнях Ливерпуля и разрушенных зданиях Бристоля, и все они считались военнопленными.

Около 2000 беженцев прибыли в Массачусетс; многие умерли там от оспы, остальным пришлось идти в прислуги. А ниже вдоль побережья, в Нью-Йорке, 250 человек были брошены в тюрьмы или отданы в рабство.

В Мэриленде к акадийцам относились немногим лучше, чем к рабам, и если они немедленно не находили работу, пусть даже самую черную, то их сажали в тюрьму. При попытках покинуть колонию их убивали. Между тем в Пенсильвании всех акадийцев сначала запихнули в грязный вонючий городишко под Филадельфией («город братской любви»), а потом отказывали им в праве на работу. Многих подталкивали к эмиграции на Гаити, где французский губернатор острова использовал их как рабов на строительстве военно-морской базы.

Bienvenus en France

В 1763 году Франция и Британия подписали Парижский договор, согласно которому вся Канада, за исключением пары крохотных островков неподалеку от Атлантического побережья, Сен-Пьер и Микелон, переходила к Британии. Одной из целей этого договора было улучшение франко-британских отношений, что позволило бы Франции вернуть своих военнопленных, акадийцев. Или, если посмотреть с другой стороны, теперь, когда война окончилась, у бриттов и американских колонистов появилась возможность избавиться от проблемных франко-канадских беженцев.

Соответственно, почти всем акадийцам, которым удалось выжить в эти годы заточения, рабства, лишений и уроков плохого английского, «разрешили» эмигрировать из американских колоний и Англии. Несколько сотен «счастливчиков» отправились на Гаити, но вскоре пожалели об этом: как и раньше, французы относились к ним не лучше, чем англичане, и половина умерла от недоедания и болезней. Несколько десятков эмигрантов были вывезены на Фолкленды, но очень скоро отправлены обратно, когда Франция уступила эти острова Испании. Около 1500 акадийцев пробрались во французскую Луизиану, где их имя исковеркали, и они стали каджунами.

И почти 4000 акадийцев выехали во Францию, из которых семьдесят восемь семей поселились на острове Бель-Иль. Эти новые беллильцы теперь имеют собственный музей в крепости Ле-Пале. Постоянная экспозиция показывает их в душераздирающих сценах депортации из Канады или благодарно взирающими на свои маленькие коттеджи на новой родине.

На Бель-Иль им дали землю и скот (не всякий французский крестьянин мог похвастаться таким богатством), и, как уверяет веб-сайт туристического бюро острова, «они довольно быстро ассимилировались среди местного населения, и в первый же год был всплеск смешанных браков».

Помимо того, что странно слышать о «смешанных браках» среди людей одинакового этнического происхождения (этот термин вообще-то всегда режет слух, но в данном случае особенно), владеющих одним языком, это к тому же и не вся правда. Акадийско-каджунский веб-сайт рассказывает, что «из-за эпидемий среди скота, неурожаев, засухи и сопротивления местных колония за семь лет вымерла».

Так что похоже, и во Франции акадийцы не чувствовали себя как дома. Ведь если вдуматься, они забирали землю, еду и работу у бедствующих французских крестьян. Более того, они заводили шашни с местными блондинками. Да и наверняка ставили ловушки на бобров, в которые попадались собаки и кошки островитян. И - что уж совсем недопустимо! - говорили со смешным акцентом.

За пару лет более 1500 акадийцев, «репатриированных» во Францию, снова покинули ее берега. Большинство отправилось к своим бывшим соседям, обосновавшимся в Луизиане. Впрочем, и новое прибежище оказалось временным, поскольку Франция уже собиралась продавать эти земли все тем же добродушным американским колонистам.

Сакраменто и табернакль!

Страница 2 из 2

В 1840 г. в Лондоне был принят Акт о создании единой колонии Канада, единственным официальным языком которой был объявлен английский. Это был еще один факт угнетения франкоканадцев, прочно утвердившийся в исторической памяти народа. Наличие законодательной палаты еще не означало торжество принципа ответственного перед парламентом правительства, за что жителям объединенной Канады предстояло бороться на протяжении четверти века.

Демократические силы Английской и Французской Канады во главе с Л.Э. Лафонтеном и Р. Болдуином упорно боролись на протяжении 1840-х гг. за воплощение в жизнь этого важнейшего демократического принципа самоуправления. Это был важный этап демократизации канадского общества на пути к созданию подлинно независимого государства.

Быстрое экономическое развитие Канады - строительство каналов в системе Великих озер и реки Св. Лаврентия, железных дорог - объективно способствовало объединению разрозненных британских колоний и росту общеканадского национального самосознания. Изменилась и политическая расстановка сил, свидетельствующая о формировании самостоятельных политических партий в Канаде. К 1851 г. два ведущих канадских реформатора - Болдуин и Лафонтен сошли с политической сцены, уступив место более умеренным политическим лидерам консерваторам Дж. Макдональду и Ж.-Э. Картье, выражавшим интересы новой канадской буржуазии. Радикальное направление было представлено Партией реформ во главе с Дж. Брауном и Парти Руж во главе с А.Э. Дорионом.

Население провинции Канада существенно выросло, особенно в своей англоязычной части. Согласно данным переписи 1861 г., население западной Канады (бывшая Верхняя Канада) составляло 1,6 млн человек, а восточной Канады (бывшая Нижняя Канада) - 1,1 млн человек. Это добавило остроту национальному конфликту, так как представители Английской Канады считали, что франкоканадцы несправедливо сверхпредставлены в местном парламенте (50% всех мест). Несомненно, что национальный вопрос должен был проявиться в ходе поступательного движения к объединению.

Движущей силой такового явилась «великая коалиция» 1864 г. сторонников объединения всех английских колоний Англии в единую страну. Ее возглавили представитель англоканадских консерваторов Макдональд, франко-канадский консерватор Картье и англоканадский реформатор Браун. На состоявшихся в Шарлоттауне (сентябрь 1864 г.) и Квебеке (октябрь 1864 г.) конференциях были согласованы основные принципы, на которых создавалось новое государство.

В 1867 г. английский парламент принял Акт о Британской Северной Америке, по которому создавалась Канадская конфедерация - Доминион Канада, первоначально включавшая в себя четыре провинции: Квебек (бывшая Нижняя Канада), Онтарио (бывшая Верхняя Канада), Новая Шотландия и Нью-Брансуик. В последней трети столетия к ним присоединились еще три провинции: Манитоба (1870 г.), Британская Колумбия (1871 г.), Остров принца Эдуарда (1873 г.) и одна территория Юкон (1898 г.). Дальнейшее укрупнение Канадской конфедерации происходило уже в течение первой половины следующего столетия.

При образовании Канадской конфедерации так и не удалось решить исторически возникший национальный вопрос, а именно - признать существование франко-канадской нации. Несмотря на определенные права, полученные ими на территории провинции Квебек, франкоканадцы оказались в нем, как в гетто, поскольку полноправное участие их в заселении запада страны оказалось невозможным. Это полностью подтвердилось в результате двух народных восстаний франкоязычных метисов и индейцев на Красной реке в 1869-1870 гг. и северо-западных территориях в 1885 г. во главе с Луи Риэлем. Эти повстанцы, выступавшие за право самоуправления на освоенных ими землях, пользовались большой моральной поддержкой франкоязычного Квебека, ибо речь, по существу, шла о возможности равноправного участия двух наций в дальнейшем освоении страны. Жестокое подавление восстаний и казнь Риэля в 1885 г. вызвали массовые протесты в Квебеке и нашли отклик в периодических изданиях России того времени.

Деятельность второй администрации Дж. Макдональда (1878-1891 гг.), вошедшая в историю как «национальная политика», проходила в условиях территориального роста страны и ее фактического объединения путем интенсивного железнодорожного строительства, привлекшего внимание русского правительства в качестве модели для реализации аналогичного проекта в России, что создавало прекрасные условия для развития внутреннего рынка и более интенсивного освоения отдаленных и богатых природными ресурсами районов Канады.

Последнее десятилетие 19 века было особенно противоречивым. С одной стороны, франко-канадцы продолжали испытывать дискриминацию со стороны все возрастающего числа англоязычных жителей страны, особенно вне Квебека. Так, в 1890 г. правительство провинции Манитоба приняло специальный закон о школах, который положил конец государственному финансированию франкоязычных школ в этой провинции, где с самого начала существовало достаточно прочное меньшинство франкоязычных католиков. Французский язык тоже был отменен в качестве официального языка этой провинции. После казни Риэля это было еще одно унижение франкоязычных канадцев в пределах их страны, и оно не могло не сказаться на ухудшении отношений между двумя народами страны. С другой стороны, в 1896 г. премьер министром Канады впервые стал франкоканадец Вилфрид Лорье, что, конечно же, существенно содействовало национальному примирению англо - и франко-канадцев, столь необходимому для дальнейшего развития и территориальной целостности страны. Несмотря на начавшуюся в 1896 г. первую волну индустриализации, Канада в конце столетия продолжала оставаться преимущественно аграрной страной, что давало основание охарактеризовать ее в общественной мысли России того времени как «Крестьянское царство», или, как ее называл британский политический деятель Б. Дизраэли , «Россией Нового света». Лорье выступал за коренное преобразование Канады на пути укрепления канадской самобытности и искренне верил, что следующее столетие станет веком Канады.

Британская Колумбия – самая западная провинция Канады, расположенная между побережьем Тихого океана и Скалистыми горами. Известная всему миру своими природными достопримечательностями, она является домом для 4.6 миллионов человек. Большинство населения проживает в юго-западной области Lower Mainland, а общая площадь провинции превышает площадь Германии, Франции и Нидерландов вместе взятых.

Столица Британской Колумбии – город Виктория , расположенный на острове Ванкувер. Интересно, что самым большим является не Виктория , а Ванкувер – третий по величине город Канады с населением 2.5 миллиона (включая пригороды). Каждый год сюда прибывает более сорока тысяч иммигрантов со всего света, из-за чего этнический состав отличается особым разнообразием. Если опираться на факты, то за границей родился каждый третий местный житель, а китайская диаспора является самой большой в стране. Многонациональная атмосфера и отличное качество жизни делает Британскую Колумбию одним из основных направлений для иммиграции в Канаду.

География

Британская Колумбия на западе граничит с Тихим океаном, на северо-западе с американским штатом Аляска, на севере с Юконом и Северо-Западными территориями, на востоке с провинцией Альберта и на юге со штатами Вашингтон, Айдахо и Монтана. Площадь территории составляет 944375 квадратных километров. Извилистая береговая линия длиной 27000 километров включает в себя как глубокие гористые фьорды, так и 6000 островов, большинство из которых необитаемы. Это единственная канадская провинция, имеющая выход к Тихому океану.

Столица Британской Колумбии — город Виктория на юго-восточной оконечности острова Ванкувер. На острове заселена лишь узкая полоска побережья от реки Кэмпбелл до Виктории. Западный берег покрыт почти непроходимыми влажными лесами умеренного пояса. Самый населённый город провинции — Ванкувер , расположенный на юго-западе континентальной части.

Береговой хребет и многочисленные заливы потрясающими видами привлекают в Британскую Колумбию сотни тысяч туристов. В последние годы особенно актуальна тема экотуризма. 75% провинции расположено выше 1000 метров над уровнем моря, 60% покрыто лесом, и лишь 5% пригодно для ведения сельского хозяйства. Несмотря на это, регион Оканаган — крупнейший канадский производитель вина и сидра. Другие винные места в Британской Колумбии это долина Ковичан на острове Ванкувер и долина реки Фрейзер неподалёку от Ванкувера .

Северные две трети провинции почти не заселены, за исключением небольшой площади к востоку от Скалистых гор, где начинаются канадские прерии, с центром в г. Доусон Крик на границе с Альбертой.

Климат

Благодаря тёплому течению Куросио (известному также как Японское), южная часть Британской Колумбии имеет мягкий дождливый климат, местами похожий на средиземноморский. Континентальная часть провинции, прикрытая с запада горами, обладает полузасушливым климатом — некоторые места получают менее чем 250 мм осадков в год. В наиболее заселённых областях среднегодовая температура достигает 12 градусов — теплее, чем где бы то ни было в Канаде.

Зимой на побережье почти постоянно идут дожди, в среднем за зиму выпадает всего 25-50 сантиметров снега, хотя раз в несколько лет возможны сильные снегопады до 20 сантиметров за раз и морозы до минус 10-12 градусов. В северной части Британской Колумбии зимы очень суровы. В городе Смит Ривер, на границе с Юконом, была зафиксирована одна из самых низких температур всей Северной Америки — минус 58.9 градусов.

Лето обычно тёплое и засушливое, из-за чего часты лесные пожары. Жара внутри материка достигает 44.4 градусов — именно такая температура была зафиксирована в городе Литтон 16 июля 1941 года.

История

Британская Колумбия обладает богатейшей историей, связанной с индейскими племенами. Антропологи обладают неопровержимыми доказательствами, что первые люди появились здесь около 11.5 тысяч лет назад. На западном побережье плотность индейцев была особенно высока: во время первого контакта с европейцами здесь проживала половина канадских аборигенов.

Первые европейцы – англичане Джеймс Кук и Джордж Ванкувер (в честь которого и были названы город и остров) – появились на территории провинции в конце XVIII века. За ними последовали добытчики пушнины, с которых началось постоянное присутствие Великобритании в этой части света. Многие современные города начинались именно как торговые фактории.

Британская Колумбия присоединилась к Канадской конфедерации в 1871 году, став шестой по счёту провинцией. В конце XIX века здешние места заселяли иммигранты со всей Европы, а также из Китая и Японии. После строительства трансконтинентальной железной дороги жители BC отошли от традиционного фермерства, уйдя в лесорубы и рудокопы.

После Второй мировой войны Британская Колумбия пережила период резкого промышленного роста. Власти смогли эффективно использовать огромные доходы от продажи древесины для модернизации экономики. В это время произошёл культурный расцвет колумбийских городов, Ванкувер и Виктория стали значительными культурными и образовательными центрами, в которые стекались писатели, поэты, актёры, учёные и музыканты.

В наше время провинция остаётся одной из лидирующей по качеству жизни. Её города постоянно признают лучшими в мире местами для жизни, самыми чистыми и удобными. Эти качества помогли Ванкуверу выиграть право проведения Зимних Олимпийских Игр 2010 года.

Демография

Провинция стала домом для 4.6 миллиона человек. В среднем женщина рожает 1.4 ребёнка, это гораздо меньше национального уровня – 1.6. Это означает, что рост населения обеспечивается в основном за счёт иммиграции. Местные работодатели ощущают значительную нехватку рабочей силы, которая закрывается за счёт иностранных работников.

На карте снизу можно увидеть, какие районы предпочитают выходцы из определённых стран. Например, северный Ванкувер покрыт светло-зелёным цветом, обозначающим Иран. Юг города предпочитают выходцы из Китая, Филиппин и Великобритании.

Из-за географического расположения на берегу Тихого океана и относительной близости к Азии, Британская Колумбия всегда испытывала иммиграционный наплыв из азиатских стран. Китайцы составляют около десяти процентов населения, также значительна численность японцев, филиппинцев, корейцев. В Южном Ванкувере и Суррее предпочитают селиться выходцы из стран Южной Азии – Индии и Бангладеш.

Иммиграция

Иммиграция всегда играла важную роль в истории провинции, начиная с первых поселенцев и заканчивая современностью. Учитывая низкий уровень рождаемости, весь рост населения будет зависеть от приезжих. Чтобы устранить нехватку рабочей силы, правительство разработало специальную провинциальную иммиграционную программу, которая позволяет ускорить процесс иммиграции для квалифицированных заявителей, желающих поселиться в Британской Колумбии и направить свои силы и средства на её развитие. Многие новые жители прибывают сюда по программе привлечения временных работников.

Города

85 представителей, каждый из своего избирательного округа, раз в четыре года избираются Членами Законодательного Собрания. Сейчас власть принадлежит Либеральной Партии Британской Колумбии. Глава правительства – Кристи Кларк.

Качество жизни

Британская Колумбия широко известна высоким качеством жизни, а Ванкувер постоянно входит в мировые рейтинги самых благоустроенных городов мира. Для новоприбывших иммигрантов Ванкувер предоставляет экономические возможности и поддержку существующих национальных общин, низкий уровень преступности и красивую природу. То же самое можно сказать и о Виктории , и о внутриконтинентальных городах, таких как Келоуна.

Стоимость жизни здесь считается самой дорогой во всей Канаде, в основном из-за высоких затрат на жильё, но это компенсируется высокими зарплатами. Минимальный уровень часовой оплаты составляет $10.25, а подоходный налог один из самых низких в стране. Большие парки, две горные цепи и Тихий океан позволяют вести здоровый образ жизни, что сказывается на средней продолжительности жизни – 82 года.

Недвижимость

Рынок жилой недвижимости Британской Колумбии считается перегретым, стоимость домов здесь существенно выше, чем на остальной территории Канады. Самыми дорогими являются Ванкувер и Виктория , а также их пригороды. Большинство семей тратят на жильё от 30 до 60 процентов дохода. Стоимость коммерческой недвижимости приближена к среднему значению по стране.

Многие ванкуверцы предпочитают жить в близлежащих пригородах, таких как Ричмонд, Суррей и Барнаби. Жизнь в этих городах не только дешевле, но и даёт больше пространства для семей, а до центра добираться не так уж и далеко.

Образование

Британская Колумбия обладает отличной образовательной системой, включая исследовательские университеты мирового класса. В Канаде все граждане и постоянные жители в возрасте до двадцати лет имеют право на бесплатное среднее образование, включая альтернативные школы, программы для индейцев, погружение в французский, изящные искусства, спорт, и конечно же, обычные публичные школы. Ученики не ограничены в выборе школ и могут посещать любую из них по своему выбору. В 10, 11 и 12 классах сдаются провинциальные экзамены.

Для желающих продолжить получение знаний предлагается более 1900 образовательных программ в 25 учреждениях: 11 университетах, 11 колледжах и трёх институтах. Для канадцев плата за обучение составляет около $4300 за год. В целях повышения доступности высшего образования правительство разработало программы помощи студентам в виде займов и стипендий.

Лучшие университеты Британской Колумбии, включая (UBC), Университет Саймона Фрейзера и Университет Виктории, формируют исследовательскую сеть, привлекающую учёных и студентов со всего мира. Среди выпускников UBC есть нобелевские лауреаты в области медицины, физики и экономики. Мощная образовательная сеть делает экономику провинции конкурентоспособной на мировом уровне.

Здравоохранение

Согласно канадским законам, все провинции и территории обязаны обеспечить полное бесплатное медицинское обслуживание для каждого гражданина и постоянного жителя Канады. Другими словами, большинство медицинских услуг для них ничего не стоят. Некоторые процедуры, признанные необязательными, остаются платными – такие, как косметическая хирургия и кое-какие стоматологические манипуляции. Список платных услуг варьируется в зависимости от провинции.

Британская Колумбия имеет один из самых высоких уровней затрат на здравоохранение своих жителей. В среднем правительство BC тратит $5700 в год на одного человека.

Культура

Культура Британской Колумбии во многом вдохновлена природными красотами здешних мест. Жители провинции известны своим здоровым образом жизни, любовью к активным видам спорта – особой популярностью пользуются велосипедизм, лыжи, сноубординг, каякинг и плавание.

На местную культуру сильное влияние оказал исторически сложившийся высокий уровень иммиграции. Здесь особенно сильны британская, немецкая, китайская, индийская и японская диаспоры. Это делает Ванкувер очень космополитичным и творческим городом, привлекающим деятелей культуры со всего света.

Видео